Уже в начале эпохи Владимира Путина журналисты перестали свободно бродить по коридорам президентской администрации, чаёвничать в высоких кабинетах и выслушивать жалобы одних чиновников на других. Двери комнат в Кремле и на Старой площади были прикрыты. Притом что журналисты не могут без прямых контактов. И так называемый кремлёвский пул, к которому некоторое время принадлежал и арестованный Иван Сафронов, позволял расширить круг общения с государственными мужами в разных сферах.
Вот только журналисты — инструменты информирования, в этом и заключается суть их профессии. А носители информации, включая самую секретную, это люди в высоких кабинетах, с большими звёздами, с максимальными допусками к любой государственной тайне. Недаром же говорят: разведчики ищут доступ не к сейфам, а к головам. Но и носители информации, имеющей стратегическое значение и способной повлиять на миллиардные сделки, тоже люди. Они бывают болтливы, тщеславны и в какие-то моменты излишне расслабленны.
Уже появилась полуофициальная информация о том, что якобы чрез Ивана Сафронова чешским деловым кругам стала известна информация о переговорах по поставкам предприятиями Ростеха вертолётной техники на Ближний и Средний Восток. А некий чешский авиационный завод ещё с советских времен занимается ремонтом и сервисным обслуживанием всего семейства вертолётов Ми, которые использовались различными странами — от Афганистана до Нигерии. А потому чехи были крайне заинтересованы в том, чтобы быть в курсе наших коммерческих и прочих тайн. А через них планы Ростеха и Росвооружения попадали на анализ к американским покровителям.
Вот с Сафроновым якобы и связывают такие утечки. Но если это и так, то искать надо сами «источники», что так щедро делились информацией. Может, и за чашкой чая.
Собственно, в такой ситуации тот же Сафронов мог бы выступить просто свидетелем, открывшим свои источники. Поскольку информированного журналиста могли разговорить и использовать, что называется, втёмную. И, наверное, не следовало бы проводить шумный арест и обыски, словно в расставленные сети попался крупный резидент вражеской спецслужбы. Скорее всего, Сафронов свидетель.
Есть ещё один аспект возникшей на голом месте проблемы. Только-только замят крупный скандал, возникший вокруг статьи псковской журналистки Светланы Прокопьевой. Штраф на неё наложен немалый, но все участники избежали худшего. Прокопьева — тюрьмы, а правоохранители — длительного скандала и массового возмущения пишущего цеха. Все же понимают, что в период после проведения плебисцита и начала формирования новой политической реальности разборка с журналистским сообществом вдвойне не к месту.
Дмитрий Песков не зря отметил, что Кремль не был в курсе ареста Сафронова, которого пресс-секретарь президента знает лично. И, видимо, для администрации это неприятный сюрприз. Тем более, что мы можем повторить: если за Сафроновым следили якобы не один год, если его подозревали, почему дали добро на его переход в Роскосмос. Что, разве нет обмена информацией между различными службами ФСБ?
Помните, старый лозунг «Не стреляйте в пианиста — он играет, как умеет»? Так и с журналистом. Он пишет и говорит о том, что ему доверяют. Иногда с далеко идущими целями.
