Заявление 87-летнего Александра Ширвиндта о том, что он решил покинуть пост художественного руководителя Театра сатиры, было предсказуемо и неожиданно одновременно. Ссылаясь на возраст и болезни, он и раньше говорил о желании уйти с должности руководителя труппы, однако в этот раз его заявление прозвучало крайне категорично. При этом директор театра Мамед Агаев, являющийся правой рукой Ширвиндта, оказался шокирован новостью о скором увольнении (приказ об увольнении, кстати, до сих пор не подписан) находящегося 20 лет у руля худрука и признался NEWS.ru, что поначалу принял её за фейк. Почему Ширвиндт так внезапно, не предупредив никого, решил уйти со своего поста, что будет с Театром сатиры и кто может его возглавить, мы обсудили с ректором Российского института театрального искусства (ГИТИС), театральным критиком Григорием Заславским.
— Александр Анатольевич уже не раз говорил о своём желании сложить полномочия худрука Театра сатиры. Почему его раньше не отпускали?
— Я не слышал, чтобы его и сейчас отпустили. Департамент культуры Москвы пока не отреагировал на заявление Ширвиндта, и я понимаю почему.
К сожалению, наши деятели культуры, даже такие уважаемые, как Александр Анатольевич, очень часто делают заявления о том или ином решении в СМИ, а сами документы с текстом заявления поступают позднее. Чиновники в такой ситуации всегда оказываются в невыигрышном, я бы даже сказал дурацком, положении. Они никак не могут прокомментировать, они заранее виноваты в том, что написано в заявлении. И что бы они ни сказали, им все ответят: «Ну как же вы всё делаете неловко». Это я перевёл комментарии в форму вежливых формулировок.
Второе: мне кажется, если Ширвиндт действительно принял такое решение и объявил о нём, это свидетельствует о том, что он не смог договориться с руководством департамента культуры Москвы об устраивающей его фигуре нового главного режиссёра.
Своим заявлением он уже дистанцировался от того, кого назначат на его место.
В ином случае он бы пришёл в театр или нашёл возможность появиться перед труппой по видеосвязи с тем, чтобы лично сообщить коллегам эту новость. Вероятно, переговоры были долгими. Во всяком случае, в публичном пространстве возникали, насколько я понимаю, действительно обсуждавшиеся кандидатуры. Но ни по одной из них, судя по всему, договорённости достичь не удалось.
— Это тревожный звонок?
— Боюсь, это связано с тем, что все кандидаты на места руководителей театров приходят из одного источника. Это всегда плохо. Есть некий центр компетенций (да не покажется моя версия избыточно конспирологической), который рекомендует своих кандидатов в тот или иной театр.
— Намекаете на то, как стремительно Константин Богомолов перед назначением худруком Театра на Малой Бронной поменял политические взгляды и стал поддерживать Сергея Собянина на выборах мэра Москвы?
— Нет, назначение Богомолова как раз было одним из немногих, которые были произведены, скажем так, более-менее естественным путём. Реальный кандидат пришёл в реальный театр.
— Тогда о чём вы говорите? Что за центр решает, кого куда назначить, и какие интересы он аккумулирует? Хотя бы намекните.
— Понимаете, если бы решение того или иного театрального вопроса поручалось Министерству культуры или Союзу театральных деятелей как в разной степени центрам ответственности в этой сфере, то, нравится нам это или не нравится, никто бы не назвал это решение неожиданным или неестественным.
Когда какому-то конкретному театру доверяют театрификацию отдалённого российского региона, это выглядит довольно неожиданно. Да, сегодня есть какие-то центры, которые вдруг получают щедрое финансирование проектов в эпоху достаточно серьёзных ограничений... Это тоже, мне кажется, несколько удивляет. По-моему, я очень прозрачно выразился.
— Вы следили за новыми спектаклями Театра сатиры? В какой форме он был в последние годы и какие перемены ему нужны?
— В 2000 году Александр Анатольевич Ширвиндт довольно жёстко сместил с поста прежнего художественного руководителя Валентина Николаевича Плучека. Тот был уже малоэффективным руководителем, но фигурой, безусловно, оставался легендарной. В истории театра можно найти немного благостных назначений при живых худруках. Уж точно это не превращение Камерного театра в Театр им. Пушкина или приход [Театр им. Вахтангова] Михаила Ульянова на смену Евгению Симонову.
Здесь вопрос только в том, что происходит следом. Если следом начинается новая жизнь театра, как это произошло в БДТ, в Театре на Таганке, в Театре Ленинского комсомола, это одно. А если 20 с лишним лет вялотекущего угасания, это другое.
— При Ширвиндте Театр сатиры угасал?
— Сказать, что Александр Анатольевич Ширвиндт, который, безусловно, является очень яркой фигурой большого масштаба, большой культуры и человеком невероятного остроумия, не желал своему театру добра, я бы не взялся. Но и дать театру новый вектор развития, не будучи идеологом, а будучи выдающейся фигурой советской и российской культуры, замечательным театральным педагогом, он не смог.
Новой жизни Театру сатиры Ширвиндт не принёс.
Недавно я смотрел один из спектаклей гастролировавшего в Москве БДТ и с грустью думал о том, что этот спектакль мог бы выйти в одном, другом, третьем театре. И мне было жалко, что он вышел в БДТ, который всё-таки прежде был театром со своим лицом. Эта череда многих сегодняшних назначений, даже когда руководителями театров становятся такие яркие лидеры, как Андрей Могучий, к сожалению, приводит к потере лица. К тому, что на сценах появляются спектакли, которые вроде бы нарушают самые разные запреты, а на самом деле ужасно похожи между собой.
Этого мне бы и хотелось пожелать Театру сатиры — приобрести своё лицо.
— Как вы считаете, театру стоит оставлять прежнее название? Насколько оно сейчас актуально? Может ли быть сатира в обществе, где все стали такие обидчивые: ветераны, православные, представители разных национальностей. Один скандал со спектаклем «Первый хлеб» с Ахеджаковой в «Современнике» чего стоит...
— Спектакль с Ахеджаковой поставлен по очень плохой пьесе, это не самый удачный пример.
Сатира ещё как нужна. Её нет, но она нужна. И я, конечно, буду расстроен, если Театру сатиры не найдут режиссёра, который сможет воспользоваться потенциалом этой, в общем-то, всё ещё небедной талантами труппы.
— По нашей информации, сейчас обсуждается несколько кандидатур на место Ширвиндта: Тимофей Кулябин (режиссёр Театра Наций), Роман Феодори (руководитель ТЮЗа в Красноярске), Сергей Газаров (худрук Театра Джигарханяна). Кто из них является, на ваш взгляд, оптимальным кандидатом на пост нового худрука Театра сатиры?
— Первый названный вами как раз подтверждает сказанное мною выше. Роман Феодори — это очень талантливый человек. Но мне кажется, что самым уместным был бы Сергей Газаров.
— Предполагают, что в этом случае Театр сатиры может быть объединён с Театром Джигарханяна (новое название — «Прогресс Сцена Армена Джигарханяна»).
— Мне кажется, что это уже не страшно. Для Театра Джигарханяна уж точно.
Но есть ещё Владимир Панков (художественный руководитель Студии SounDrama и Центра драматургии и режиссуры. — NEWS.ru), который мог бы справиться с этой труппой. Есть Иван Поповски (российский театральный режиссёр македонского происхождения, лауреат премии «Хрустальная Турандот». — NEWS.ru), который чувствует музыку, стиль...
Вообще, есть немало режиссёров, которых точно можно найти. Жаль, что мы всё время топчемся в очень узком сегменте одних и тех же кандидатов.
