Российские фигуристы Бетина Попова и Сергей Мозгов в первой части беседы с корреспондентом News.ru рассказали, возможно ли поставить программу под песни группы Rammstein. В продолжении разговора они поведали о проблемах изготовления костюмов, трудностях с постановкой новых программ, а также обсудили, чем могут зарабатывать фигуристы себе на жизнь.
— За минувший год вы стали довольно популярными. От соцсетей не устаёте? Бетина вон почти всем старается отвечать.
С.М.: Бетина у нас ещё тот Insta-блогер. У неё бывает до четырёх постов в день, а сколько сторис — это просто не идёт в пересчёт.
Б.П.: Я ненавижу свой аккаунт, если честно. Столько всего там меня раздражает. Это иллюзия социального общения. Очень утомляет, что я не могу выложить туда то, что хочу. Есть же какие-то социальные рамки.
— То есть после сторис в пледе хочется чего-то более жёсткого и провокационного?
Б.П.: Конечно (смеётся).
С.М.: А для более горячего контента надо общаться в других социальных сетях (смеётся).
Б.П.: Если бы я дала себе свободу, мой аккаунт взорвал бы мир, но мне нельзя, я — спортсменка.
С.М.: Есть же Twitter, там не блокируют за шокирующий контент.
Б.П.: Там сложно, мне он не особо поддаётся. Сергей вот только начал вести аккаунт в Instagram, старается. Скоро тоже будет в пледах истории выкладывать (улыбается).
С.М.: Конечно.
— Много ли сил уходит? Отвечать всем или почти всем — это тяжеловато.
Б.П.: Это действительно весьма трудоёмко. Я стараюсь отвечать всем, так как очень тепло отношусь к людям, которые нас поддерживают. Их ведь не так много. Это очень классно, что есть люди, которым нравится то, что мы делаем. Ради этого мы и катаемся, чтобы нравилось хотя бы ещё кому-то кроме нас самих. Нельзя им не отвечать.
С.М.: Мне не особо кто пишет, я не столь популярен.
— Сергей, не могу не спросить вас о татуировках: давно ли сделали и какой смысл в них вкладывали?
С.М.: Я начал их делать с того момента, как мне исполнилось 18 лет. Первую набил себе, так как хотел иметь такую же тату, как и у папы. У меня есть изображение старой части города Таллин. Это мой любимый город в Европе. Есть также строчка песни группы «Люмен» — «Гори, но не сжигай/Гори, чтобы светить», мотыльки. У меня их в итоге набралось 13. Бетинина нелюбимая находится на руке (показывает).
Б.П.: Вот что там изображено, скажете?
— Напильник в огне, может быть?
С.М.: По идее, это должна была быть спичка. Но Бетина говорит, что это сперматозоид с опасной бритвой.
Б.П.: Честно, я вижу только это. Сперматозоид и ничего больше.
С.М.: Это делалось бесплатно руками бывшей девушки моего друга.
— А бывшей она стала уже после того, как набила вам это творение?
С.М.: Когда сделала мне и ему. После этого у них отношения завершились (смеётся).
— Когда Бетина начнёт забивать себя?
С.М.: Так у неё есть татуировки.
Б.П.: Да, есть. Хотела сделать ещё одну, но не совпали графики тренировок. Там же какое-то время нельзя будет её тереть. А мы катаемся, поэтому это будет проблемно. Желание настолько большое, чтобы появилось новое изображение на теле, что меня аж трясёт. У меня уже столько идей, как себя разрисовать, но нет возможности. Это печально.
— Куда хотите бить?
Б.П.: Хотела вообще на ногу, но там конёк, нельзя. Вообще у нас проблематично всё с татуировками, нельзя их демонстрировать. Вот выйду в розовом платье на лёд, а все будут обсуждать рисунок на теле, называя это аморальщиной.
С.М.: Можно портрет Татьяны Тарасовой на бедре расположить.
— Она тогда будет хвалить вашу пару.
Б.П.: Нам хочется постоянно что-то творить на себе. Договорились с Серёжей на все крупные праздники дарить себе по сертификату в тату-салон.
С.М.: Но именно на большие. Иначе, если делать такие подарки на все календарные праздники, мы просто обнищаем.
Б.П.: Обязательно сделаем на нашу Олимпиаду, куда мы обязательно поедем. Мы не загадываем, просто уверены в этом.
С.М.: Как волонтёры как минимум.
— Тяжело придумывать тему для новой наколки, когда число татуировок переваливает за 10 штук?
С.М.: Не так проблематично подыскать какой-то рисунок, как найти место. Надо же сделать рисунок там, где не будет видно на льду.
Б.П.: Ему ещё хорошо — он катается в рубашке и штанах.
— Кто-то подкидывает идею или всегда сами?
С.М.: Всегда сам. Иногда с Бетиной перекидываемся картинками, если что-то нравится. У меня есть мастер, у которого чаще всего делаю татуировки, — Катя Гета. Она безумно крутая, но проблема в том, что у нас очень часто не совпадают графики. Катя сейчас катается по Европе, например. Бывает и такое, что мне понравился эскиз, но его кто-то уже себе забрал. Она мне тут не так давно написала, что, мол, давно ничего не делали, и предложила набить героев мультсериала «Рик и Морти».
— Хороший выбор, классный же мультик.
Б.П.: У него уже миллион идей и эскизов на эту тематику.
С.М.: Да я вообще стараюсь собирать всё, что связано с «Риком и Морти». Постеры, скетчбуки, даже монополия есть. Хочу купить ещё одну настольную игру на тематику мультика. Даже кошелёк есть.
Б.П.: Мы очень серьёзные и солидные люди, как видите (смеётся).
— Костюмы в сезоне тоже будут из этой оперы?
Б.П.: Мы на самом деле очень хотели показательные выступления сделать на тематику «Рика и Морти». Но пока не можем понять, как нам это всё изобразить. Тренер дала добро на любой креатив в этом плане.
— Кстати, если серьёзно, заказали себе костюмы на сезон? Их же обычно достаточно долго шьют.
Б.П.: Идеи ищутся, так как сам по себе костюм для фигурного катания — это уникальная вещь. Он должен быть очень удобным, красивым...
— И не повторяться...
Б.П.: Это ведь практически невозможно. Как будто у нас у всех 15 рук и 15 ног, что можно все костюмы по-разному комбинировать. Нет, конечно. Девочки в платьях катаются, а мальчики — в штанишках. Серёжа не может выйти на лёд в шортах.
С.М.: И это — к сожалению.
Б.П.: И в юбке тоже нет, увы.
С.М.: А ведь кто-то на показательных так катался. Ирландский танец ставили.
— Срок изготовления — месяц?
С.М.: Даже больше. Хотя когда как — раз на раз не приходится.
Б.П.: Мне моё чёрное платье для танго сшили за неделю. А первый костюм делали месяц. Но когда надо было срочно сделать новое, на него ушла неделя. Мне прямо в самолёт его кинули, без примерки.
— Насколько это всё дорого?
Б.П.: По-разному. От 40 и до 200 тысяч рублей может доходить. Зависит ведь от многих факторов: страз «Сваровски», фасона, материала, а также от сроков изготовления и самого мастера.
— Армянская фигуристка Анастасия Галустян говорила, что собирала по копейкам, чтобы заказать себе платье. Оно и коньки сделали её почти нищей.
С.М.: Да, это правда.
Б.П.: Я вот взяла себе новые коньки и теперь в печали пребываю: кушать-то на что-то надо. Это ведь всё очень дорогое удовольствие. Нам один костюм оплачивает федерация, а второй мы делаем уже за свои средства.
— Разве представителям сборной всё полностью не оплачивают?
Б.П.: Нам выплачивают определённую сумму на один костюм. Если ты в неё не вложился, то и на него могут не дать. Ты можешь зайти в любой обычный магазин и взять себе какой-нибудь сарафан и дальше кататься в нём.
— Звучит не слишком оптимистично. Так можно же одеваться и в магазинах типа Zara или Bershka.
Б.П.: Я с прошлым партнёром примерно так и поступала. Да и с Сергеем мы тоже как-то обращались за помощью в данные магазины. Была Bershka.
С.М.: Взяли рубашку, джинсы там. Добавили ещё ремней различных. Это в нашем первом сезоне случилось.
— Потом, наверное, народ подходил и спрашивал, где мы такие классные костюмы достали, да?
С.М.: Да, реально подходили и спрашивали.
Б.П.: Мы вам серьёзно говорим.
С.М.: Пришлось признаться, что это мы так удачно отоварились в Berska.
Б.П.: А в этом году меня спасла Zara. Я была в первом платье для танго, а Сергею просто не успели сшить костюм — пришлось выходить в каких-то штанах и рубашке.
— Вообще парню проще в этом плане.
Б.П.: Разумеется. Я себе могут купить платье где-то лишь для показательных выступлений.
— Плюс цветовая гамма — классика, где чёрный низ и белый верх.
Б.П.: Мы сейчас уходим от этого. Хотим сделать Серёжку разноцветным. Понятно, что он не выйдет на лёд в флаге сообщества ЛГБТ.
С.М.: Как это? Нужно быть солидарным. В наше время надо пытаться угодить всем.
Б.П.: Пока планируем быть не в чёрно-белых костюмах.
— Были ли у вас комичные истории, связанные с вашей одеждой?
С.М.: У меня, к примеру, в этом году был интересный опыт — я катался в бандаже. Очень всё интересно, но больше такого я бы не хотел (смеётся).
Б.П.: Когда он весь сезон раскатывал в стрингах — это было смешно.
С.М.: А я бы сказал, что это было тяжело.
Б.П.: Как-то перед одним из стартов примеряю новое платье, его только-только сшили, и раньше я его не надевала. И бац — чашка отвалилась. Я думаю, как кататься. За минуту до старта еле-еле пришила всё и говорю Сергею: «Ой, у меня грудь у платья отваливается». Он сказал, что всё нормально. Если что-то пойдёт не так — хотя бы кайфанём от проката.
С.М.: Я вот перед Универсиадой постирал свой костюм. И он сел. Очень сильно. А там был маленький нюанс — застёжка снизу, поэтому изменение размера доставило мне существенный дискомфорт (смеётся).
Б.П.: Юбка застревала в лезвии несколько раз во время старта. Наступаешь коньком на платье и думаешь: «Твою ж мать, лучше б я каталась голая».
— Бетина не так давно возмущалась, что девочкам нельзя выступать в штанах...
Б.П.: И меня послушали и разрешили в этом сезоне на ритм-танец выходить в штанах. Я довольна.
С.М.: И Бетина будет выступать всё равно в юбке.
Б.П.: У меня просто ножки толстенькие. Если ещё штаны на мне будут, то все точно станут говорить, что я жирная.
— После активного сезона все фигуристы уходят в шоу, чтобы немного подзаработать. А какие у вас планы?
Б.П.: Мы же травмированные. Пока не можем себе позволить участвовать в шоу.
С.М.: Нас звали пару раз, но пришлось отказываться.
Б.П.: Мы бы с радостью поучаствовали, если б не проблемы со здоровьем. Нам бы лишние деньги не помешали бы.
— А до лета подождать? Там же тоже вроде как насыщенная пора.
Б.П.: Летом — это уже если снова куда-то нас позовут. На самом деле есть такая практика, что спортсмен ставит себе новую программу и едет её обкатывать в различных шоу. Но у нас пока и нет готового материала, плюс вряд ли тренер отпустит — надо серьёзно готовиться к новому сезону. Предстоящий год для нас решающий.
С.М.: Да, для нас каждый сезон очень важен.
Б.П.: Начинается новый олимпийский цикл. Если мы не сможем в ближайший год себя показать, вряд ли мы ворвёмся на Олимпиаду. Наш небольшой дедлайн, до которого нам нужно научиться кататься, а мне — похудеть. Понимаю, что говорю сейчас какие-то невероятные вещи.
— А что труднее: похудеть или научиться кататься?
Б.П.: Похудеть, конечно (смеётся). Когда ты любишь тортики — это сложно. А по поводу кататься: Сергей умеет, так что если что — он меня потащит за собой.
— А как вы находите или получаете эти предложения поработать в шоу? Не совсем понимаю эту процедуру.
Б.П.: Мы тоже не особо понимаем, если честно.
С.М.: Иногда знакомые нам пишут с такими предложениями.
Б.П.: Нас обычно используют в качестве замены. Кто-то уехал работать в другое шоу — нас позвали. И нужен человек, который откатает роли идиотов. Реально. Участвовали в шоу Ильи Авербуха «Морозко», где у нас были роли Жадобы и Оглобы. Я каталась с усами и была очень этому довольна.
С.М.: А я был рыжим.
Б.П.: Просто обожаю рыжих (смеётся).
— Как тренер относится к тому, что кого-то дёргают на шоу?
Б.П.: Весьма спокойно. Но мы не такая популярная пара, чтобы нас всегда дёргали.
— Просто та же Алина Загитова прямо на несколько месяцев уезжает в Японию работать.
С.М.: Ну её туда зовут, вот она и едет.
Б.П.: Плюс у одиночников попроще поставить программу, им не надо отрабатывать столько новых элементов. А вот в танцах надо придумывать очень много всего: новые твизлы, вращения, поддержки, дорожки. А у одиночников лутцы, флипы и риттбергеры уже придумали за них. Им надо просто переставить это всё в другом порядке.
С.М.: И подход другой сделать.
Б.П.: Там ведь если музыка и костюм будут другие, даже можно особо не менять компоновку — никто ничего не заметит. Тут ведь никто не смотрит на порядок элементов, все смотрят на саму Загитову.
С.М.: Все смотрят на прыжки, на качество их исполнения.
Б.П.: Мы каждый раз стараемся вывернуться наизнанку, чтобы получилось что-то новое. Плюс пока ты в шоу — ты теряешь время и не можешь придумать что-то новое.
С.М.: У нас каждый год новый обязательный танец, который нужно накатывать.
— Насколько вам тяжело выходить за рамки? Ведь вы достаточно креативны, а набор элементов не слишком велик.
Б.П.: Очень тяжело, безумно. Мы очень хотим развиваться. Заявили же о себе раньше как об очень креативных ребятах. Надо теперь с этим что-то делать, как-то выкручиваться.
С.М.: Просто есть ограничения по правилам.
Б.П.: Я не знаю, как мы будем воплощать в следующем сезоне то, что задумали. Правда. Думаю, Серёжа просто умрёт.
С.М.: Или сядет в коляску.
Б.П.: Просто это идёт вразрез всем правилам физики и любых других вселенских законов (смеётся).
— Как спина реагирует на креатив?
Б.П.: Плохо. Поэтому мы постоянно больные, находимся на реабилитации.
С.М.: Пояса и всё такое помогают спасаться.
— Отпуск у вас в итоге будет перед стартом нового сезона?
Б.П.: Будет. Вот Серёжа поедет работать.
С.М.: Да, меня ждёт поездка в Сочи на две недели.
— Волонтёром?
Б.П.: Конечно. Это он на Олимпиаду в Сочи собрался, просто немного опоздал (смеётся).
С.М.: На самом деле буду работать с детьми. Меня позвали заниматься постановкой скольжения, отработкой программы.
Б.П.: А я буду выкладывать в Instagram сторис о том, как я лежу на море. Поеду на Кипр.
— Убивать отпуск на работу — это...
С.М.: Денежки нужны. Я хотел ещё в Эстонию поехать поработать, но не срослось, к сожалению. Не совпали графики. А так стараюсь как можно чаще кататься работать туда.
— Плюс вы ещё занимаетесь подкаткой.
С.М.: Плюс-минус. За этот сезон у меня получилось сделать две подкатки, потому что рынок тут забит максимально. Куча тех спортсменок, которые завершили карьеру и пытаются как-то найти себя.
Б.П.: Не особо большой спрос и куча предложений от разных фигуристов.
С.М.: У меня нет большой возможности ехать куда-либо — у меня просто нет машины. Плюс у меня достаточно плотный график тренировок. Поэтому нет возможности приехать, к примеру, в семь часов в Коммунарку. Физически. Вот и тяжеловато себе найти какую-то клиентуру. Я уже и знакомых дёргал, и на форумах различных писал. Просил дать мне хоть что-то, так как поработать очень хотелось.
— Анжелика Крылова не помогает в этом плане? Подкинет халтурку какую-нибудь.
Б.П.: Она помогает в плане работы с нами, с нашей халтуркой (смеётся).
С.М.: Но работают все. Ну, стараются это делать.
— Чем ещё можете пополнять свой баланс?
Б.П. Да вроде бы больше особо и нечем.
С.М.: Возможно, реклама, но на этом только топовые спортсмены смогут что-то зарабатывать. Это явно не мой случай. Если только в «Макдоналдс» идти работать. Тяжело какой-то ещё заработок найти.
— А производители коньков к вам не обращаются с различными предложениями?
Б.П.: Нет, конечно. Мы для них никто и звать нас никак. Поэтому кому мы нужны? Тем более на первом месте у нас по популярности девчонки.
