В российском спорте мало фигур такого масштаба, как Елена Вяльбе. Трехкратная олимпийская чемпионка и глава Федерации лыжных гонок рассказала в эксклюзивном интервью NEWS.ru о жизни в Магадане, золоте на Играх в Нагано и отношении к российским атлетам, участвовавшим в Олимпиаде в Париже. Прославленная спортсменка также ответила на вопросы об СВО, развале Америки, уехавшей из России Елене Исинбаевой и трансгендерах в боксе (ЛГБТ, движение признано в РФ экстремистским, деятельность запрещена).
— Вы родились в Магадане. До какого возраста прожили в этом городе?
— Я уехала в 21 год, поменяла место прописки. Но сердцем и душой я по-прежнему со своим любимым городом и никуда не уезжала.
— Вы провели в Магадане все детство и юность. Какие картинки у вас остались с того времени?
— Картинок много на самом деле. Конечно, это наша природа. Хоть и скудная, но удивительная. И люди, которые там живут. Мне кажется, что более теплых и открытых людей, чем в Магадане, нигде нет.
— Какой в Магадане климат? Насколько там холодные зимы и теплое лето?
— Город омывают две бухты, поэтому сильного холода не бывает. Лед, безусловно, на море замерзает, и люди ездят на рыбалку. Лето достаточно скоротечное, бывает теплым, иногда температура поднимается до 27 градусов.
— Часто туда ездите?
— Минимум два раза в год. В 2024-м я не смогла съездить на рыбалку, но была в начале июня. Иногда езжу чаще.
— Давайте вспомним Олимпиаду в Нагано 1998 года, где вы взяли третье золото Игр. С какими чувствами вы вспоминаете те соревнования?
— В связи с тем, что я поехала на ту Олимпиаду не в очень хорошей форме, она была для меня не самой лучшей, хотя я и взяла там золото. Я познакомилась с абсолютно новой культурой и страной, многое было в диковинку.
— Именно тогда вы попробовали суши в первый раз?
— Нет, я там не пробовала суши. На Олимпийских играх очень осторожно относишься к еде. Мы жили в доме на стадионе, а не в Олимпийской деревне. Она находилась очень далеко от нашего лыжного стадиона. Мы ели обычное мясо, то, что привычно, — рыбу, борщи и уху. У нас были очень хорошие хозяева и повара, которые нас кормили привычной российской едой. Сейчас я с удовольствием ем суши.
Я ездила с мужем в Японию после Олимпиады, чтобы специально посмотреть страну. Это совсем другое, когда на экскурсии ты можешь насладиться этой культурой и едой, потому что у них много всего интересного. Кстати, японцы не очень добрые. Они какие-то закрытые, как будто держат заточку за спиной.
— По завершении Игр в Нагано вы сразу закончили карьеру. Почему?
— Я была настолько истощена и физически, и морально, что уже не могла настраиваться на тренировки и соревнования. К тому же были определенные моменты и обиды, которые дали мне такой толчок, что после Олимпиады я не поехала даже на Кубок мира.
— О том, что спорт вне политики, сейчас не говорят. Тому, кто скажет такое, просто рассмеются в лицо. Как было в то время?
— Мне кажется, что спорт всегда был в политике. Большие державы всегда хотели побеждать. Спорт всегда был вмешан в политику. Сейчас это уже совсем не спорт. Для меня Международный олимпийский комитет (МОК) как организация, которая должна продвигать идеалы Пьера де Кубертена и думать в первую очередь о спортсменах и о спорте, перестала существовать. Это уже какая-то помойка, которая занимается непонятно чем, но точно не честным спортом.
