Около 175 россиян уже месяц находятся в ЮАР, ожидая эвакуации на родину. Однако Южно-Африканская Республика пока не входит в число стран, откуда осуществляются вывозные рейсы. Получить заявленную материальную помощь от государства удалось единицам. NEWS.ru связался со Светланой М. (имя изменено), которая рассказала изданию о том, с какими трудностями столкнулись она и её соотечественники.
— Как и многие, я прилетела в Южно-Африканскую Республику, когда обстановка была спокойной: в начале марта в стране было подтверждено не более 12 случаев заражения коронавирусом. Предварительно я позвонила в Ростуризм и посольство ЮАР в России, спросила, безопасна ли поездка. Мне ответили, что это направление не входит в список стран с высоким риском заражения, лететь можно.
Я сопровождала туристическую группу, обратный вылет был запланирован 29 марта, но, как и другие россияне, я столкнулась с аннуляцией рейса. После объявления президента ЮАР о введении карантина и запрете международного сообщения с 26 марта мы не паниковали: авиабилеты были в продаже, нам казалось, что у нас получится вернуться домой. Мы купили нашей группе новые билеты по $1500, о том, что рейс не состоится, узнали уже по пути в аэропорт. Там мы с туристами провели сутки в попытке улететь: у стойки одной из авиакомпаний была толпа, перевозчик продал 100 лишних билетов. Тогда мы поняли, что даже наличие оплаченной брони не гарантирует вылет. Некоторым из россиян в последний момент всё же удалось сесть в самолёт, заплатив уже по $2000 за билет. Но такие деньги есть не у всех.
На следующий день Россия закрыла авиасообщение. Мы сразу связались с консульским отделом посольства и встали на учёт, заполнили анкеты. Консул сообщил, что будут эвакуационные рейсы. Всего нас в ЮАР порядка 175 человек: около 100 в окрестностях Кейптауна и 75 в районе Йоханнесбурга. В этих двух городах находятся крупнейшие международные аэропорты страны. Если будет вывозной рейс, то посольство предоставит нам документ, подтверждающий право доехать до аэропорта. Все мы общаемся между собой в двух специально созданных группах.
Проблемы начались после того, как нам сказали, что заявку на эвакуационный рейс и материальную помощь нужно оформить на сайте госуслуг. Нам предложили заполнить новую анкету на сайте, но в ней были неточности: многие туристы посчитали, что если их бронь была аннулирована, то нужно ответить, что обратного билета нет. А если его нет, то и помощь тебе не полагается. Внести изменения в анкету невозможно, так что пришлось высылать дополнительную информацию по СМС. Ответа не последовало, мы не могли узнать, приняты ли наши анкеты. Консул тоже не имел к ним доступа. В результате, когда был создан специальный чат-бот в Telegram, многие из туристов написали, что допустили ошибки при заполнении анкет. Их аннулировали, выслали новые.
В первый раз я заполняла анкету 4 апреля, второй — 21-го. Официально на её рассмотрение отводится 48 часов, после чего тебе сообщают, окажут ли материальную помощь. Я до сих пор не получила ответа, хотя прошла уже неделя. В «Госуслуги» звоним регулярно. Мне в последний раз ответили, что моя анкета в порядке, её передали на рассмотрение в МВД и МИД. Узнать, на какой стадии находится процесс, невозможно, сколько ждать — неясно. Из всех россиян только четыре-пять человек получили материальную помощь после повторного заполнения анкеты. Они написали об этом в общем чате.
Мне, можно сказать, повезло — меня приютили друзья. У некоторых же заканчиваются деньги на еду и жильё. Так, мы в группе инициативно собрали средства на оплату отеля двум бабушкам. Я знаю, что и посольство помогает людям по мере сил, но его ресурсы сильно ограничены. Одной девушке сотрудники дипмиссии смогли найти жизненно важное лекарство.
Если говорить о коронавирусе, то в ЮАР более-менее безопасно: маски и дезинфекторы в наличии, в супермаркетах покупатели соблюдают дистанцию. Проблема скорее в том, что в республике много бедных людей, большинство из них из-за карантина остались без средств к существованию. Участились случаи нападения на продуктовые магазины, автомобили с едой. Ситуацию сдерживают армия и полиция. Я не исключаю, что если так будет продолжаться, то возможны и нападения на туристов. У местных фермеров есть ружья, они передвигаются на больших машинах. Туристы же ходят пешком, у них легче украсть еду, деньги или телефон.
Больше всего беспокоит неопределённость: если бы мы понимали, когда нас эвакуируют, то могли бы распланировать свои расходы. Никто не знает, сохранит ли он работу по возвращении на родину и на какие средства будет жить.
