Андрей Брежнев скончался в Севастополе. Большую часть жизни его воспринимали как внука советского лидера — дорогого Леонида Ильича. В этом были одновременно и его родовое проклятие, и надежда.
Говорят, в его жизни, помимо тени деда, которая никогда его не отпускала, важную роль сыграли два человека — однокурсник по экономическому факультету МГИМО, небезызвестный ныне беглец Алексей Митрофанов и банкир Александр Мамут.
С Митрофановым они приятельствовали, и, видимо, его пример вовлечения в активную политику под знамёнами Жириновского повлиял на попытки самого Андрея Юрьевича попасть в российскую политику. Это давно было, ещё в начале 90-х. Недаром в 1999 году Брежнев собирался баллотироваться в вице-мэры столицы в связке с основным кандидатом от ЛДПР.
А экстравагантный миллиардер Мамут, ставший новоявленным как бы родственником Брежнева (он женился на первой жене Андрея), некоторое время служил «финансовой подушкой» для политических планов внука генерального секретаря.
Между тем служивший до второй половины 90-х в разных коммерческих структурах, Андрей Брежнев решил попробовать себя в большой политике. Думаю, не в последнюю очередь его к такому жизненному повороту сподвигли результаты разного рода социологических исследований, подтверждавших, что отношение к Леониду Брежневу стало меняться. И на фоне развернувшихся противоречивых реформ его время правления многим стало казаться не застоем, а просто золотым веком.
Вот и внук решил сыграть на вдруг проснувшейся политической ностальгии. Ведь он не просто был похож на деда внешне — невысок, коренаст, с густыми бровями. Всеми силами, вплоть до явной пародии, пытался подражать генсеку даже в поведении. Так, внук объявил, что отныне он будет читать вслух тексты своих заранее заготовленных выступлений, как это делал дед, поскольку ныне экспромтом записные ораторы говорят столько откровенных глупостей. Но и такая стилизация больших успехов Брежневу-младшему не принесла.
Он многократно баллотировался на выборах разного уровня и в Москве, и в регионах. Благо финансы Мамута позволяли. Но все его результаты сводились к понятию стилистической погрешности, и редко он получал больше одного процента. А то и нескольких десятых. Видимо, даже те, кто тосковал по временам Леонида Ильича, не были склонны верить во внука.
Брежнев-младший метался. То вступал в КПРФ, то всячески её клеймил за оппортунизм. Становился марионеткой в чужих руках. Так, два года числился лидером игрушечной Коммунистической партии социальной справедливости (КПСС), спойлера, созданного известным политтехнологом Богдановым специально, чтобы отнимать голоса у зюгановцев. В последний раз баллотировался Андрей в Крыму, уже по списку «Родины». Но всё с тем же стабильным результатом. То есть никаким.
Наверное, и его смертельный инфаркт во многом следствие общей неудовлетворённости. Ощущения нереализованности. Тяжела оказалась «шапка Мономаха», доставшаяся от деда.
