Очередная волна коронавируса в РФ сделала ещё более актуальным вопрос массовой вакцинации граждан, являющейся единственным действенным способом остановить распространение инфекции. Однако по сравнению с передовыми странами темпы иммунизации россиян оставляют желать лучшего. Недоверие к вакцине обусловлено множеством факторов. Помимо активно циркулирующих по Сети маргинальных антипрививочных «концепций», вносящих свой разрушительный вклад в пандемическую реальность, имеют место и вполне понятные страхи, вызванные недоверием ко всему, что «спускают сверху». Например, к препаратам, которые по понятным причинам были созданы учёными в сжатые сроки. Эти фобии связаны в том числе с тем, что люди опасаются возможных поствакцинальных осложнений. По принятому в 1998 году закону «Об иммунопрофилактике инфекционных болезней» в случае возникновения таких проблем вакцинированным полагается единовременная компенсация в размере 10 тысяч рублей, а в случае гибели пациента — 30 тысяч. Эти откровенно мизерные суммы были утверждены в далёком 2000 году, когда парламентарии «оптимизировали» расходы, изменив первоначальную формулировку, предусматривавшую компенсации в размере соответственно 100 и 300 МРОТ. Также вместо 10 МРОТ стали давать по одной тысяче рублей в качестве ежемесячных выплат тем, кто после осложнений стал инвалидом. Отказ от прежнего порядка начисления компенсаций фактически заморозил их индексацию более чем на 20 лет. В 2020 году член Совета Федерации Маргарита Павлова разработала поправки, предусматривающие увеличение этих сумм, но документ по каким-то причинам «застрял» в Минздраве. Об этом сенатор рассказала в эксклюзивном интервью NEWS.ru.
— Вы были инициатором поправок в федеральный закон «Об иммунопрофилактике инфекционных болезней». Что сейчас с ними, почему их не приняли?
— Законопроект о повышении компенсации за поствакцинальные осложнения я предлагала принять ещё летом 2020 года. Мы этот вопрос обсуждали и с Роспотребнадзором, и с Минздравом. Цель была одна — повысить доверие людей к вакцинации. Потому что сейчас вся вакцинация и её пропаганда строятся исключительно на вере. То есть предлагается пойти и сделать прививку, потому что это полезно. Но мы сейчас видим, что и вакцинированные люди болеют и заражаются COVID-19, и это уже не единичный случай. Я смотрела статистику: в Коммунарку привезли уже 140 человек, после вакцинации они заразились COVID-19.
У людей возникают вопросы, и чтобы повысить доверие, нужны гарантии. А какие они могут быть? Только выплаты в случае поствакцинальных осложнений. И если мы откроем закон «Об иммунопрофилактике инфекционных болезней», то государством действительно признано официально, что такие осложнения — это реальность, и это закреплено законодательно.
Законом, в частности, предусмотрено, что в случае получения инвалидности человек получает одну тысячу рублей ежемесячно, а в случае смерти пациента после вакцинации — 30 тысяч рублей. Согласитесь, суммы весьма унизительные. Поэтому мы предлагали увеличить выплаты до порядка 1,5 млн рублей в случае смерти пациента, если инвалидность наступила, то [проиндексировать] разовые выплаты, а ежемесячные довести до 2 МРОТ.
Мы отправляли законопроект на отзыв в Минздрав, но там он «потерялся». Плюс стали говорить, что нужно финансово-экономическое обоснование, которое нереально посчитать. Мы запрашивали статистику в регионах, сколько сейчас официально поствакцинальных осложнений зарегистрировано. Выяснилось, что регионы, которые должны заносить статистику в специальную форму, этого не делают. И мы очень долго собирали данные по субъектам.
Сейчас все знают про вакцинацию, но люди хотят гарантий. Если бы этот законопроект, который мы предлагали год назад, прошёл, то уровень доверия со стороны граждан был намного выше.
Всего было два аналогичных законопроекта. Помимо Совета Федерации свой вариант предлагала Госдума, его инициатором был Николай Николаев. По сути, они были аналогичны — индексация компенсаций. Но наш законопроект потерялся в недрах Минздрава, и депутату Николаеву отзыв тоже не пришёл.
— А сейчас вы не хотите снова предложить этот законопроект?
— Мы будем реанимировать всю эту работу по поправкам в закон «Об иммунопрофилактике инфекционных болезней». Надеюсь, что Минздрав и Роспотребнадзор убедятся в том, что нет других вариантов.
— Суммы будете ещё дополнительно корректировать?
— Это будет зависеть от того, насколько мы сойдёмся в этих вопросах с экспертами. Я лично делала запрос, мне учёные рассчитывали реалистичные суммы. Мы смотрели, какие суммы выплачивают в случае стихийных бедствий, в случае падения самолёта, за смерть военнослужащего, выполняющего в армии политику государства. Вакцинация — это тоже в какой-то степени элемент государственной политики. А если человек жертвует своим здоровьем во имя всеобщего блага, то, конечно, должны быть какие-то достойные компенсации.
— Когда вы планируете повторно предложить на рассмотрение этот законопроект?
— За летний период мы его ещё раз проработаем, но внести на рассмотрение сможем только в сентябре, когда будет избран новый состав Госдумы. Актуальность этого законопроекта будет возрастать с каждым днём. Всё те же доводы мы приводили прошлым летом, все с ними соглашались. Но почему-то решили «притормозить».
— Как вы думаете, почему? Может, лоббисты от фармбизнеса стараются?
— Я думаю, не без этого. Потому что в нашем законопроекте было прописано, что в случае поствакцинального осложнения человеку выплачивается компенсация с последующим взысканием этой суммы с производителя вакцин. То есть компенсацию предоставляет государство, а взыскивает с производителя препарата. Государство и так за бюджетные деньги закупает вакцины у производителя, соответственно, у последнего должна быть какая-то ответственность.
— Как вы думаете, ваш законопроект примут?
— Он должен был быть принят ещё прошлым летом, мы на это надеялись. Сейчас мы бежим вслед за уходящим поездом. Если фармгиганты хотят повысить уровень доверия, им придётся согласиться с этим. Игра должна быть честной.
— Многие юристы говорят, что в суде очень тяжело доказать поствакцинальное осложнение. Это действительно так?
— Да, это так, это наша реальность. Например, в США есть отдельная структура — специальный вакцинальный суд, он существует с 1989 года, и уже около $4,5 млрд выплачено. Там тоже довольно сложно доказать, но тем не менее люди взыскали суммы за поствакцинальные осложнения. У нас такой системы не создано, и это ангажировано Минздравом. То есть пчёлы против мёда, всё очень сложно. Если человек по этому поводу обращается в СК, следователи из-за отсутствия собственных специалистов обращаются к медикам, они дают оценку — поствакцинальное осложнение или нет.
— То есть в этих случаях существует некая «медицинская солидарность»?
— Можно сказать и так. Но сильных медицинских адвокатов, которые могут противостоять и обладают не только юридическими, но и медицинскими знаниями, — единицы на всю Россию.
Простой человек вряд ли себя сможет защитить. Но, по моему мнению, даже при такой системе у нас есть официально зарегистрированные пострадавшие от осложнений после вакцинации. Эта статистика открыта...
— А у нас есть статистика по осложнениями после вакцинации против COVID-19?
— Давайте пока на эту тему не говорить...
