Неофициально объявлено, что госпожа Собчак вернёт себе высшую позицию в гламурной журналистике — получит в своё распоряжение ток-шоу на Первом канале. Типа того, что многие годы вёл эмигрировавший на «Россию 1» Андрей Малахов. То есть все понимают, что вопрос решён и даже проморолик запущен с Собчак в ванне, но пиарщики продолжают интриговать и поддерживать вокруг нового телеявления некий ажиотаж. Законы жанра требуют.
Собственно, все догадываются, что право перетряхивать не совсем чистое бельё на главном канале и озадачивать приглашённых участников кардинальными вопросами бытия из серии «А вы чё? А она чё?» было вполне заслужено новобрачной и негласно вписано в её личный контракт об участии в президентской гонке. В той, в которой Собчак олицетворяла как бы молодую либеральную поросль. А заодно на деле дала отлуп зарвавшемуся Алексею Навальному, призвавшему те выборы бойкотировать.
И просто числиться на новом канале Super одним из многочисленных генеральных продюсеров — это ещё далеко не полный расчёт со светской львицей за понесённый ею некий моральный ущерб в своей идеологически близкой среде. Все помнят, что Собчак в своё время уже была на Первом, но потом после участия в 2012 году в протестных митингах её облик, видимо, сочли недостаточно телегеничным. И пришлось ей пережидать такое карьерное лихолетье на оппозиционном «Дожде». Но разве это масштаб?
Правда, разговоры о возвращении на Первый шли и сразу после получения ею чуть более одного процента голосов на тех выборах. Тем более, что узнаваемость Собчак зашкаливала за 90 процентов, но и уровень неприятия общественностью был примерно таким же. А что ещё надо для шумихи вокруг скандального проекта?
Но что-то всё-таки до конца не складывалось. И, видимо, уже после того, как Собчак назвала несанкционированные августовские протесты в Москве «революционной пеной из Балашихи», не пощадив своего соратника Гудкова-юниора, всё, наконец, состоялось. Как и выбор между показным фрондёрством и карьерой.
Кстати, на саму свадьбу прибыли два президентских помощника — Дмитрий Песков и Владислав Сурков. А это жест, который дорогого стоит. Впрочем, как повторял Артур Сульцбергер, издатель «Нью-Йорк таймс»: «Мы, журналисты, говорим, куда прыгнула кошка. Дальше публика уже сама занимается кошкой».
