Чем СССР обязан гею-шпиону

110 лет назад родился Энтони Блант — знаменитый искусствовед, бывший хранитель Королевской картинной галереи, директор Кортолдского института изобразительного искусства, рыцарь, командор королевского Викторианского ордена, кавалер ордена Почётного легиона, потомственный аристократ и дальний родственник королевы, майор британской контрразведки. Он был левым интеллектуалом, гомосексуалистом, марксистом, членом работавшей на советскую разведку Кембриджской пятёрки с оперативным псевдонимом Джонсон и, по некоторым данным, кавалером советского боевого ордена.

В 1951 году, когда дела «пятёрки» стали плохи, советский резидент в Лондоне предложил Бланту бежать в СССР. Тот отказался: «Я очень хорошо знаю, как живёт ваш народ, и для меня подобная жизнь невыносима и немыслима».

Говорили, что в СССР ему предлагали огромную по советским меркам пенсию в 1200 фунтов, большую, чем остальным членам его группы, но ему, учёному и светскому человеку, это было совершенно неинтересно. В 1964 году Блант сам признался британской контрразведке МИ5 в сотрудничестве с СССР и дал показания в обмен на иммунитет от преследований.

Гей, марксист, друг СССР

Почему Блант написал письмо в контрразведку, понятно. Рано или поздно МИ-5 вышла бы на него и сама: данные о том, что он работает на Советы, у неё были давно. К тому же он хотел порвать со своим прошлым. В своих мемуарах, вышедших через 25 лет после смерти, Блант назвал решение работать на советскую разведку «одной из главных ошибок своей жизни». Зачем же он её сделал?

На то было много причин. Блант, как и его друзья по «пятёрке», был геем, а в 30-е годы в Англии это считалось уголовным преступлением. Блант чувствовал себя противостоящим обществу изгоем, он привык скрывать свои мысли и чувства — а в Кембридже, где он учился, повальной интеллектуальной модой был марксизм. В 30-е годы европейским левым интеллектуалам СССР казался главной мировой силой добра: чего стоили хотя бы безудержные, сейчас кажущиеся отвратительными восторги побывавшего в Советском Союзе Бернарда Шоу, человека умного. Блант, как и его друзья, стал «шпионом по убеждениям», денег за свои услуги он не брал. СССР был обязан ему многим.

Ошибка

В МИ-5 он анализировал дешифрованные немецкие документы — их копии отправлялись в советское посольство. Он сообщил советскому резиденту, когда западные союзники высадятся в Нормандии. Блант спас от разоблачения немало работавших на СССР двойных агентов. Ещё он передал сведения о структуре МИ5 — это было важной услугой. О королевской семье — а к ней Блант был близок — он, как считается, не сообщил ничего. Да против своей страны он и не работал: его противником была Германия.

В Кембридж Блант поступил, получив стипендию как математик, но с годами его всё больше увлекало искусство. Оно стало главным содержанием его жизни, возглавив Королевскую картинную галерею (тут сработали семейные связи и августейшие симпатии), Блант её полностью реформировал. В нём открылся блестящий талант педагога, его работы «Изобразительное искусство и архитектура Франции: 1500–1700 годы», «Архитектура неаполитанского барокко и рококо», «Искусство Вильяма Блейка», «Пикассо: годы формирования», «Жорж Пюер Сёра», «Борромини» стали классикой искусствоведения. В семидесятые годы гомосексуализм перестал быть каиновой печатью, и Блант был безупречно респектабелен — до тех пор, пока в 1979 году, во время заседания Палаты общин, премьер-министр Маргарет Тэтчер не раскрыла его тайну.

Расплата

Возможно, новый премьер хотела показать, что под её руководством в стране наступают новые времена и лжи и недомолвкам, традиционному британскому двоемыслию в обновлённой Англии нет места. Может быть, дело было в другом: Тэтчер всегда гордилась своими моральными принципами, борьбу с коммунизмом она рассматривала как крестовый поход. Как бы то ни было, для Бланта настали тяжёлые времена.

Его лишили рыцарского звания, места в Британской академии, всех почётных должностей и привилегий. Но Лондонский университет оставил его в профессорах — чтобы избежать сходства с практикой, принятой в СССР. А энциклопедия Британника не только не вычеркнула работы Бланта из библиографических указателей, но и добавила статью о нём самом. Преследовать его не пытались, иммунитет по-прежнему действовал, но на общественных настроениях это не сказалось. Ему приходилось плохо: в общественных местах его освистывали. Его любовник, не выдержав позора, выбросился из окна и остался калекой. Остаток жизни Блант посвятил уходу за другом. Она оказалась недолгой: через четыре года после разоблачения Энтони Блант скончался.

Vita brevis, ars longa

Перед смертью он написал монографию о знаменитом итальянском архитекторе Борромини, в которой высказал абсолютно новаторскую мысль о влиянии на его творчество открытий Галилея, и составил блестящий путеводитель по Риму эпохи барокко. Vita brevis, ars longa («Жизнь коротка, искусство вечно») — этот афоризм Гиппократа мог бы стать эпиграфом к его собственной жизни. Шпионаж «по убеждениям» оказался в ней роковым, но вовсе не главным эпизодом.