Совет Федерации опубликовал законопроект о профилактике семейно-бытового насилия. Он представляет собой альтернативу другой, давно анонсированной инициативе депутатов Госдумы. Сама идея этого документа вызывала ожесточённое неприятие консервативной общественности. Он нацелен на пресечение тех случаев агрессивного и ущемляющего права поведения, которые не подпадают под административную или уголовную ответственность. Проект не внесён в ГД и вывешен на сайте СФ только для открытого обсуждения.
В случае если органы профилактики, включая полицию, установят факт совершения семейного насилия, то к нарушителю может быть применён ряд мер, начиная с разъяснительной беседы и заканчивая так называемым судебным защитным предписанием. Последнее может запретить нарушителю не только повторять подобное, но и приближаться к жертве, проживать с ней и контактировать любым способом, включая телефон и Интернет. Суд также получит право обязать провинившегося покинуть место проживания, где находится потерпевший, даже если это жильё находится в собственности обвиняемого. Предписание может действовать сроком от 30 суток до года.
В проекте говорится, что «нарушение предписания влечёт установленную законом ответственность». По всей видимости, имеется в виду статья 315 УК «Неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта», санкция по которой предусматривает лишение свободы сроком до одного года.
News.ru собрал экспертные мнения о новом законопроекте.
Мы с соавторами ознакомились с предложенной редакцией Совета Федерации. Я, например, в тотальном ужасе. Начиная от цели закона: «сохранять семью», а не защищать жертву, заканчивая «содействовать примирению сторон». Мы постоянно рассказываем реальные истории жертв, когда после именно примирения насильник жертву убивал. А сам факт «содействовать примирению» — это опять сказать жертве: «Дура, сама виновата, ты чего это, не хочешь мириться, что ли? А дети? А закон?» Господи, ну сколько можно-то? Сколько ещё надо смертей, чтобы законодатели поняли, что закон должен быть не формальностью, причём бессмысленной, а идеальным и работающим в сторону защиты жертв. Зачем Совет Федерации сделал реверанс в сторону фундаменталистов, мне понятно: «нам надо услышать мнение патриархии...». Но сколько можно? Как это так? Есть конституция. И надо просто соблюдать базовое право на защиту жизни и ненасилие! На расширенном заседании рабочей группы, которое состоялось 15 ноября 2019, мы уже многие из своих опасений озвучивали и обсуждали. Что-то наши законодатели из верхней палаты учли, а что-то оставили без внимания вовсе.
Тяжёлые отношения в семье — это боль русского народа. Миллионы русских в XX веке прошли через лагеря, коммуналки, бараки. Из-за постоянной неустроенности было много разводов, люди теряли здоровье, миллионы семей жили несчастливо, это приводило к преждевременным смертям. Вот почему мужчин в России меньше, чем женщин. Но законопроект о домашнем насилии в нынешнем виде опасен. Да, нужны инструменты, чтобы защитить людей, если они подвергаются насилию внутри семьи, но делать это нужно аккуратно, чтобы исключить злоупотребления. Ведь часто бывает так, что один из родителей пытается шантажировать второго угрозами забрать ребёнка, угрозами написать заявление в полицию. Бывает и так, что один из членов семьи годами доводит второго, скандалит, не даёт спокойно жить, и второй просто срывается. Никто не оправдывает насилие — это недопустимо. Но нужно понять первопричину, что к этому привело. А если мы пойдём по пути, что разные органы будут постоянно вмешиваться во внутренние дела семьи по каждому поводу, то молодёжь просто откажется от брака вообще. Они же увидят последствия. Зачем молодому человеку обременять себя браком, рисковать потерять имущество, ребёнка, оказаться под судом, когда можно жить и так, ничем не рискуя, — вот к этому и приведёт такая политика.
Честно говоря, исходя из всех мер, предусмотренных этим законом, — сомнительно, что хотя бы одна из них будет реально действовать. По сути, закон — это скорее борьба с последствиями, чем с проблемой. Это попытка права вторгнуться в сферу морали и нравственности. Исходя из практики как наши граждане обращаются в правоохранительные органы, можно сделать предположение, что закон работать не будет. По сути, люди, которые писали этот закон, больше преследовали цель привлечь внимание к себе и показать какую-то свою работу, чем предоставить реальную защиту нуждающимся... Этот закон ещё и сопряжён с расходами! Например, чтобы предоставить жилое помещение кому-то, нужно его где-то найти, это помещение. На кого-то должна быть финансовая нагрузка по содержанию этих помещений, по обеспечению готовности этих помещений к приезду. А кто-то может злоупотреблять и использовать эти помещения в качестве постоянного места жительства.
Я считаю, если такая законодательная инициатива есть, её нужно утверждать, и, по крайней мере, это будет правильно, ведь мы избежим тех жертв, которые имеют место быть. Эти меры защитят и детей, и престарелых, и женщин в первую очередь, ведь насилие над женщинами в нашей стране стоит на первом месте. Очень много мнений, что будут отниматься дети и передаваться в гомосексуальные семьи — я думаю, что это неправильные комментарии. Наши органы опеки, законодательство вряд ли разрешат передавать в такие семьи этих детей. Мы ещё не достигли того европейского уровня, когда это может произойти в нашей стране. Предпосылки к этому есть, но пока вряд ли это произойдёт.
