Ажиотаж и паника вокруг дел за репосты и лайки достигла апогея летом прошлого года. Тогда завели сразу несколько уголовных дел подряд против жителей Алтайского края. Из-за широкого резонанса Mail.Ru Group была вынуждена обратиться к Госдуме и Верховному суду с просьбой амнистировать всех осуждённых за подобные дела. Репутация компании, в которую входят крупные соцсети «ВКонтакте» и «Одноклассники» сильно пострадала из-за «алтайских экстремистов». Теперь правоохранительные органы добрались и до Telegram. 28 марта бы вынесен первый приговор за репост в этом мессенджере.
News.ru выяснял, насколько можно доверять лингвистической экспертизе постов, что не так с определением экстремизма в законах и насколько справедливо наказывать за перепост записи, а не за её создание.
Фрунзенский районный суд Владивостока назначил юристу из Приморья Дмитрию Третьякову 2 года лишения свободы условно. Он был задержан в марте 2018 года за репост сообщений из Telegram-канала журналиста Аркадия Бабченко, которые были сделаны в открытый чат сторонников Алексея Навального.
Независимые эксперты?
Эксперт центра «Сова» раздела «Неправомерный антиэкстремизм» Мария Кравченко объяснила News.ru, как проводятся лингвистические экспертизы. Она отметила, что суды часто опираются на экспертные заключения, представленные прокуратурой.
Часто можно говорить о зависимости экспертов от пожеланий правоохранителей, а также о низком качестве самой экспертизы. Нередко экспертизы заказывают профессионалам низкого уровня, не разбирающимся в определённых вопросах. Например, специалисту нужно составить экспертизу по сообщению религиозной тематики, а он в ней некомпетентен, — говорит Кравченко.
Также она упомянула постановление Верховного суда, которое гласит, что экспертное заключение не обладает преимуществом перед другими доказательствами, однако эта рекомендация ВС часто игнорируется, как и рекомендация не ставить перед экспертами правовые вопросы, относящиеся к компетенции судов.
Суды склонны опираться на результаты экспертиз, это проще, — добавила эксперт центра «Сова».
С ней не согласен специалист по гражданско-уголовному праву Кирилл Чернявский. Он утверждает, что эксперты ответственно относятся к своей работе, так как потенциально могут понести уголовное наказание. Также он говорит, что заключение всегда можно оспорить, если участник дела неудовлетворён результатом.
В случае Третьякова экспертиза обнаружила в его сообщении побуждение к действию во фразах «***** [нечего] соглашаться на согласованные митинги», и «с собой надо брать противогазы, разведённое с „ренни“ молоко, лимонный сок, каски, мотоциклетную защиту и коктейли Молотова».
Экстремизм, определись
Мария Кравченко указывает на недостаточную точность в определении понятия «экстремизм».
В законе «О противодействии экстремистской деятельности» перечислен список очень разных деяний: от терроризма до пропаганды превосходства собственной религии и демонстрации нацистской символики, — говорит Мария.
Она уточняет, что следовало бы прописать все эти действия как экстремистские только в том случае, если они связаны с насилием, угрозами или с призывами к насилию.
Например, закон относит к экстремистской деятельности насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации. Таким образом, под статью 280 о призывах к экстремистской деятельности подпадают любые рассуждения о возможном территориальном переустройстве России, даже если речь не идёт о призывах к насильственным сепаратистским действиям, — рассуждает Кравченко.
Репостнул — в тюрьму
В разговоре о том, справедливо ли наказывать за экстремистскую запись не самого автора поста, а тех, кто её перепостил, опрошенные News.ru эксперты не смогли прийти к единому мнению.
Юрист Кирилл Чернявский утверждает, что не имеет значения, публикует человек самостоятельный пост или репостит чужие мысли.
Наказанию подлежат все лица, которые в этом участвуют, никакой разницы в этом плане между ними нет. Нужно рассматривать ситуацию с точки зрения восприятия читателя или зрителя. Если нет предупреждающей пометки или комментария к записи, то нет разницы — в любом случае это распространение информации, — считает он.
Иной позиции придерживается член Совета по правам человека при президенте Илья Шаблинский. Он заявляет, что является противником уголовных дел за репосты.
Я против того, чтобы сажать за перепост. По отношению к самому автору неоднозначного поста может проводиться юридическая проверка, но не по отношению к репостнувшим. Получается так, что мы не можем делиться информацией, — говорит правозащитник.
Эксперт центра «Сова» Мария Кравченко считает, что поводом для возбуждения в деле Третьякова больше послужили его собственные комментарии, чем сам репост.
Для правоохранительных органов неважно, вы автор поста или лишь делитесь им, важен сам факт публичного высказывания. К тому же, чтобы найти автора, нужно совершить некоторое усилие, — поясняет она.
Также она отмечает, что правоохранителям нет особой разницы, где находить неугодные репосты — так или иначе это публичное распространение информации, Telegram здесь не исключение.
Ранее News.ru писал, что силовики активизировали работу по выявлению авторов анонимных Telegram-каналов. Сигналы об этом приходят из самых разных российских регионов.
