Представители медицинского сообщества не одобряют новые правила доступа родственников и знакомых больных в реанимацию. Врачи опасаются госпитальных инфекций и неадекватного поведения посетителей. Пациенты медикам возражают: родственники оказывают моральную поддержку и часто выполняют функции санитаров, которых не хватает. Решение правительства остается неоднозначным.
В конце мая президент России Владимир Путин подписал закон, разрешающий родственникам больного посещать палату интенсивной терапии. Раньше такая возможность не была закреплена законодательно. Доступ к пациентам являлся жестом доброй воли врачей. В реанимацию пускали только священников и адвокатов.
Правила посещения родственниками реанимации должен проработать Минздрав. Ведомство уже вынесло на общественное обсуждение соответствующий законопроект.
В тексте документа перечислены требования к посетителям. Они не должны иметь признаков острых инфекционных заболеваний (при этом справку предъявлять не нужно). Также посетители обязаны надеть халат и бахилы, помыть руки и выключить мобильный телефон. Медики вправе отказать в посещении людям в нетрезвом состоянии и с неадекватным поведением.
Предполагается, что в реанимации строго запретят находиться детям до 12 лет, зато взрослым разрешат всем, даже если посетитель не является родственником больного. Главное условие: человека должен сопровождать близкий пациента.
В Москве уже есть медицинские учреждения, где палата интенсивной терапии полностью открыта для родственников. Это осуществляется в рамках проекта «Открытая реанимация». Например, такое практикуется в ГКБ № 64. Как рассказала News.ru главврач лечебного учреждения Ольга Шарапова, за это время она лично убедилась: свободный доступ родственников в реанимацию — отличная идея.
Мы увидели больше плюсов, чем минусов. Врачи и медперсонал более эффективно стали проводить лечебный процесс. Родственники ежедневно проходят и разговаривают с докторами. Они сами являются соучастниками лечения, полностью информированы о действиях врачей. Ни одного конфликта не возникло. Мы оставляем за собой право не пускать человека в реанимацию, например, в состоянии алкогольного опьянения.
Оптимизм главврача не разделяют опрошенные News.ru практикующие медики. Родственники в реанимации поддерживают самого пациента, но сильно мешают врачам, которые его лечат.
Мое личное мнение — этот закон не принесёт пользы. Посторонние в палате — дополнительная нагрузка для врачей. Родственники задают вопросы, создают нервозную обстановку, занимают место у больного. При том что палаты интенсивной терапии обычно небольшие, и лежат там несколько человек. Поэтому, когда закона не было, врачи старались не пускать в реанимацию лишних людей. А родственники — это лишние люди.
Медики отметили: угроза распространения инфекций — ещё одна причина, почему родственникам лучше не посещать больного. У человека может не быть внешних проявлений простуды, но он может быть ещё заразен, а значит — наградить вирусом больного человека. У ослабленного пациента инфекция может проявиться по-разному: ОРВИ — обернуться пневмонией и бронхитом, что может способствовать ухудшению его состояния.
Врач санавиации Ярослав Заплюсвичка в беседе с News.ru сообщил, что и без закона врачи пускали родственников к больным в реанимацию, но «оценивая адекватно тех, кого пускают». На законном уровне открывать дверь в реанимацию всем подряд нельзя, это приведет к тому, что рядом с тяжело больными окажутся люди с неадекватным поведением. Раньше медики имели право «попросить» таких людей, сейчас это сделать будет непросто. К тому же сам по себе конфликт в обстановке реанимации неуместен.
Сами пациенты выступают за присутствие в реанимации не только потому, что хотят постоянно видеть родственников. Ещё причина — желание помочь медсёстрам и санитаркам. Жительница города Томска Галина Соколова наравне с санитарками ухаживала за своей бабушкой.
Полторы недели мы со снохой два раза в день ездили — переодеть памперсы, помыть, одежду переодеть, намазать кремом места раздражений от памперсов, сменить постельное, покормить, помочь свозить на УЗИ. Если не пускать в такие палаты родственников, там же будет вонь и антисанитария, потому что нет персонала, — рассказала внучка пациентки Галина Соколова.
Председатель правления Московского городского научного общества терапевтов, профессор Павел Воробьев возражает даже против оказания родственниками посильной помощи. Переворачивание, перестилание белья, протирание кожи — всё это регламентировано соответствующими ГОСТами и требует специальных навыков. Павел Воробьев подтверждает: персонала не хватает катастрофически. Работа трудная, зарплаты невысоки, но это вопрос нашей разваливающейся системы здравоохранения. Заменить профессиональный персонал родственниками нельзя.
Когда я работал в Ереване на землетрясении, первое, что я сделал, — удалил всех родственников из здания центра хирургии. Со скандалом, но нельзя было оказывать помощь, если вокруг каждого тяжелого больного вьётся несколько озабоченных родственников. <...> С либеральной точки зрения, родственники могут быть допущены до больного, с профессиональной — нет. Максимум — стоять или сидеть за стеклом, не имея возможности что-то делать и говорить.
Несмотря на принятый закон, «врач в реанимации должен оставаться капитаном корабля», и его приказы должны выполняться беспрекословно как пациентами, так и родственниками, заявил в беседе с News.ru главный врач городской клинической больницы № 71 Александр Мясников. Он считает, что важно, чтобы родственники не злоупотребляли правом находиться в реанимации.
