Те россияне, которые в разгар пандемии числились ищущими работу при службах занятости, ощутили на себе, как важна трудовая книжка. В условиях бушевавшего коронавируса им больше не нужно было лично являться в присутственные места, в случае Москвы — в МФЦ, чтобы отмечаться каждые две недели. Но они должны были посылать свои фотографии с раскрытой трудовой книжкой, чтобы государство было уверено в том, что его не обманывают, что люди не устроились куда-то на работу и, соответственно, им законно выплачивают пособия.
Так, несколько листков бумаги сыграли важнейшую роль, гарантируя получение безработным пусть копеечных, но денег, равно как и страхуя чиновников, что они не разбазаривают средства. В свете этого опыта становятся понятными данные опроса ВЦИОМа об отношении россиян к вводящимся электронным книжкам, которые хотели бы оформить только 29% граждан. Напротив, не хотели бы оформлять 56% жителей РФ. С 1 января 2020 года в России начался переход на электронные трудовые книжки, и, как видим, пока результаты такого эксперимента не вдохновляют сограждан.
Сам этот документ в своей печатной, бумажной форме являлся наследием советского времени. К концу XX века Запад уже не знал ничего подобного, а во многих его странах трудовые книжки никогда не вводили, как, например, в США. В континентальной Европе они служили инструментом контроля за наёмными работниками, в первую очередь, за домашней прислугой. Одновременно с их помощью власть пыталась бороться с бродяжничеством.
Сами рабочие и прислуга воспринимали их негативно, как нечто унизительное, попирающее их права, как документ, куда записываются отметки о поведении. В этом смысле они напоминали внутренние паспорта — также редкое явление, в те времена привычно ассоциировавшееся с контролем за населением.
В XX веке использование трудовых книжек за рубежом — там, где они имелись — сошло на нет. Документы социального страхования их вполне заменяли. В Советском Союзе, напротив, наступил расцвет использования этих документов вместе с внутренними паспортами. И то, и другое служило для ужесточения контроля за населением, а конкретно — трудовыми ресурсами. Безработицы официально, как известно, в СССР не существовало, тунеядство строго преследовалось, и тут трудовая книжка приходила власти на помощь. То, что она находилась у работодателя, также позволяло управлять трудовой силой. Кроме того, в советские времена по трудовой книжке определялся трудовой стаж, важный для начисления пенсии, а также другие моменты рабочей биографии — непрерывный стаж, квалификация и т.д.
В рыночные времена в демократическом государстве рабочая книжка по большому счёту является документом излишним. Пенсионный фонд и так ведёт отсчёт социальным отчислениям. Прежние бонусы советского времени наподобие непрерывного стажа также утратили своё значение. Многие люди сами являются работодателями, самозанятыми, иным, неформальным образом трудоустраиваются.
Однако инерция сознания как чиновничества, так и рядовых граждан велика. Полный отказ от трудовой книжки представляется и тем, и тем чем-то опасным, поспешным, бросающим на произвол судьбы. Поэтому был избран половинчатый путь — переход от бумажных носителей сведений о трудовом пути гражданина к электронным. Однако и в этом случае полного доверия не возникло, как показывают результаты опроса ВЦИОМа.
Недоверие сограждан имеет вполне рациональные причины — мы уже назвали одну из них в начале материала. Постоянные скандалы, связанные с утечкой конфиденциальных сведений из баз данных, сбои в работе больших информационных систем приучают россиян не слишком доверять новейшим технологиям.
Случай с трудовыми книжками показывает не просто инертность сознания населения, но то, как сами модные понятия наподобие цифровизации и электронного документооборота имеют свою обратную сторону, о которой настойчивым реформаторам порой не хочется задумываться. С другой стороны, государство в лице своих чиновников, отвечающих за социальные реформы, не смогло или не захотело убедить россиян в том, что трудовые книжки вовсе не нужны.
Результатом стало половинчатое решение, а люди всегда хорошо чувствуют эту нерешительность, отсутствие воли у власти, неумение найти рациональные аргументы. Поэтому они и не высказывают оптимизма, прекрасно понимая, что если начали рубить хвост кошке по частям, то нынешнее межеумочное состояние может затянуться надолго. А, соответственно, не стоит и спешить с отказом от старой доброй бумажной трудовой книжки.
Мы многократно писали о внедрении цифровых технологий властью как на федеральном, так и на региональном уровнях. Результаты порой бывали положительные, порой откровенно противоречивые. Сегодня можно сделать вывод — существованию самых косных и консервативных порядков передовые электронные внедрения никак не мешают. Переход на электронные трудовые книжки вряд ли как-то изменит ситуацию с «серой» занятостью, с выплатой зарплат «втёмную», в обход социальных фондов. Не повысится эффективность поиска работы для потерявших её лиц. При неменяющемся менталитете общество всегда находит способы приспособить под себя любые инновации.
