На Урале маньяк в плаще-накидке и с радиоприемником разбивал молотком головы девушкам и насиловал их. Однажды он надел обувь жертвы, чтобы не оставить следов. Убийцей оказался многодетный отец и военнослужащий. Как его задержали и какой приговор вынесли — в материале NEWS.ru.
Летом 1965 года на озере Шарташ под Свердловском (ныне — Екатеринбург) неизвестный напал на девушку. Он сбил ее с велосипеда и поволок в лес, но «не смог довести преступный умысел до конца». Преступнику помешала группа отдыхающих граждан, от которых маньяк убежал и ненадолго затаился.
Следующее нападение произошло в Основинском парке города. Маньяк напал на девушку и ударил ее по голове молотком. Пострадавшая успела закричать и привлечь внимание женщины-сторожа, которая спугнула преступника.
Вскоре пропала молодая спортсменка, которая временно жила в тренировочном лагере в окрестностях Свердловска. В начале июля 1965-го она решила съездить к дочери и супругу в город. Когда девушка шла через лес к электричке, маньяк настиг ее, надругался и убил. Обнаженный труп с пробитой головой нашли через несколько дней в лесу. Смерть наступила после трех сильных ударов молотком, который обнаружили неподалеку. Рядом лежала разорванная одежда погибшей.
В середине июля 1965-го в Основинском парке нашли трупы двух человек — молодого человека и девушки. Тела были без одежды и обуви, но вещей погибших рядом не было — убийца унес их с собой.
Криминалисты пришли к выводу, что молодого человека маньяк лишил жизни сразу, пробив голову тяжелым орудием. Затем преступник изнасиловал и добил спутницу жертвы тем же предметом.
Когда свердловская милиция вышла на след предполагаемого маньяка, он уехал в Украинскую ССР. В окрестностях Харькова и Одессы произошли еще три убийства девушек с изнасилованиями, почерк которых был идентичен нападениям на Урале.
Для середины 1960-х серийные убийства были довольно редким явлением. За расследование громких преступлений взялся известный свердловский прокурор-криминалист Леонид Драпкин. Ему удалось найти важную свидетельницу — девушку, к которой в день убийства спортсменки в лесу приставал странный мужчина.
Несмотря на жаркую погоду, на нем были сапоги, военный плащ-накидка, а также армейская фуражка. На ремешке через плечо у мужчины висел радиоприемник «Альпинист». Девушка встретила незнакомца неподалеку от места убийства. Он утверждал, что идет в пионерлагерь к сыну, и вел себя очень назойливо, не отставая от нее ни на шаг.
В какой-то момент мужчина обратил внимание на шедшую навстречу спортсменку (по словам свидетельницы, она была сильно похожа на погибшую) и увязался за ней, изменив свой маршрут на 180 градусов.
Так у милиции появились приметы предполагаемого убийцы, по которым был составлен фоторобот. Позднее выяснилось, что нападение на девушку в Основинском парке (тогда маньяка спугнул сторож) совершил мужчина в военном плаще-накидке без рукавов и с радиоприемником.
Служебные собаки не смогли найти след преступника в местах первого и второго убийств. В одном случае, как полагали сыщики, помешал дождь, который смыл возможные зацепки. В другом собака потеряла след через сотню метров.
Распутывая это дело, Драпкин вспомнил роман Фенимора Купера «Последний из могикан». Его герои ушли от погони, сменив по пути обувь, из-за чего опытные следопыты потеряли следы. Криминалист предположил, что и во втором эпизоде с двойным убийством маньяк надел ботинки погибшего молодого человека, а свои выкинул.
Так и оказалось: неподалеку от места, где собака потеряла след, сыщики обнаружили старый солдатский вещмешок с вещами убитых и поношенными офицерскими ботинками 42-го размера. Эксперты узнали важные детали: из-за внутренней деформации ботинок стало понятно, что их обладатель долгое время ходил в сапогах с портянками. Пальцы его ног определенным образом искривились. Улики (вещмешок и военная накидка из описаний свидетелей) наводили милиционеров на мысль о том, что убийца был военнослужащим.
Еще одной важной находкой стал обрывок журнала «Работница» в вещмешке. Как вспоминал Драпкин, в 1960-е это периодическое издание относилось к числу так называемых лимитированных. «Его получателями были лишь ответственные работники партийных, советских, военных, профсоюзных и прочих руководящих и обеспечивающих органов, а точнее, жены таких работников. Это обстоятельство облегчало нашу задачу и делало ее весьма перспективной», — отметил он.
Милиционеры отправили запрос в свердловский Главпочтамт и изучили список подписчиков. Они искали военного, предположительно старшего офицера, либо его родственников, которые могли жить рядом с местами убийств и нападений.
Сыщики довольно быстро вышли на предполагаемого убийцу. Им оказался 40-летний Алексей Кошеленко — такую фамилию указывают авторы книги «Феномен российских маньяков». Драпкин в мемуарах «Страницы из дневника следователя» называет его Кононенко. Предположительно, мужчина менял фамилию.
Сыщики не застали Кононенко дома. Выяснилось, что незадолго до их прихода он уехал к родственникам в Харьков. Соседи заявили, что в последнее время мужчина периодически ходил гулять по ночам. Причем он всегда облачался в плащ, даже тогда, когда за окнами не было дождя. Кроме того, Кошеленко брал с собой радиоприемник. В квартире подозреваемого провели обыск, нашли документы и украшения убитых.
Мужчину объявили в розыск. Милиционеры узнали у украинских родственников Кононенко, что он отправился к морю. При этом в нескольких регионах стали происходить новые убийства с таким же почерком, как в Свердловске.
Кононенко задержали в конце июля 1965 года в на пляже Геническа Херсонской области. По словам Драпкина, на курорте мужчина «ухаживал» за очередной жертвой. Сотрудники местной прокуратуры допросили задержанного, но тот сначала не признал вину и даже объявил голодовку. Впоследствии Кошеленко стал сознаваться в содеянном и подробно рассказывал о преступлениях во время следственных экспериментов.
«[На допросе] я ожидал от него самого упорного и отчаянного сопротивления, но никакого противодействия преступник не оказал. После предъявления целого комплекса доказательств (заключений экспертиз, протоколов обыска и осмотра изъятых у него на квартире документов убитых им в Основинском парке молодых людей и кольца) Кононенко сник и, кажется, стал меньше ростом. Каким-то неожиданно изменившимся, срывающимся от страха голосом он стал спрашивать о своей грядущей судьбе», — вспоминал Драпкин.
Кононенко родился в 1925 году. До задержания он служил в Вооруженных силах СССР 22 года и окончил Академию химической защиты. Мужчина работал старшим военпредом на одном из военных предприятий Свердловской области. В его обязанности входила приемка продукции.
Кононенко был примерным мужем и отцом троих детей, характеристики на него были положительными. Но за внешней оболочкой благополучия скрывался человек с явными психическими девиациями. На допросе маньяк пытался доказать, что он сумасшедший.
«Я спросил Кононенко о причинах его преступного поведения, мотивах совершения особо тяжких и отвратительных для психически нормального мужчины преступлений. Кононенко немного помолчал, а затем, усмехнувшись и как-то по-особому взглянув на меня, неожиданно ответил: „А я ненормальный мужчина, я психически больной, невменяемый, и меня не расстреляют, не надейтесь!“ Меня передернуло от его наглости и уверенности в безнаказанности», — писал Драпкин.
Тем не менее маньяка не освободили от уголовной ответственности и признали вменяемым. Суд признал его виновным в убийстве шести человек и приговорил к расстрелу. Смертный приговор привели вскоре после вынесения вердикта.
Читайте также:
Насиловал в презервативе: плотник-убийца 5 лет держал в страхе треть России
Трупы в нечистотах: как новый Чикатило насиловал и убивал, сидя в колонии
Скалил зубы и шипел: как «вампир» под Владимиром убивал и насиловал женщин
«Хочу получить от жизни всё!»: красавчик-моряк убивал прямо на кастинге
Боялся трупов, колесил по стране: как бывший студент МГУ убивал женщин
