Пандемия коронавируса и самоизоляция изменили планы большинства людей во всём мире и в России в частности. Те, к кому приковано повышенное внимание, в том числе и онлайн, вынуждены ещё больше времени проводить в виртуальном мире. NEWS.ru поинтересовался у Елизаветы Песковой, дочери пресс-секретаря президента России Дмитрия Пескова, столкнулась ли она со сложностями во время самоизоляции, как оценивает действия российского правительства и что задевает её в комментариях хейтеров.
— Судя по вашим отзывам в Instagram, дистанционная учёба в магистратуре МГИМО нравится вам едва ли не больше, чем очная. Хотелось бы полностью перейти на такой формат обучения? Возможно, именно за ним будущее?
— Когда выяснилось, что образовательные учреждения в любом случае будут обязаны переходить на дистанционное обучение, мне показалось, что данный формат не будет эффективен в силу обстоятельств более свободного, может, даже распущенного образа жизни многих представителей молодёжи и многих других факторов, сомнительно влияющих на желание полноценно учиться. Но я ошиблась. Столько, сколько я отучилась за три месяца на самоизоляции, я не училась лет пять. Так серьёзно к учёбе я не относилась давно. Да, возможно, роль играет тот факт, что я осознанно поступила в магистратуру, ради учёбы, а не ради «корочки». Но на самоизоляции учёба в МГИМО была моим основным занятием. Ни спорт, ни чтение литературы «для себя», ни работа над своей же компанией, а именно учёба.
Больше всего мне нравится тот факт, что в Zoom ты концентрируешься на спикере. Преподаватель больше следит за посещаемостью, проверяет каждого на скриншоте в конце пары и лучше запоминает студентов. Я глубоко убеждена, что если ты действительно хочешь учиться, то формат неважен, особенно в XXI веке. Но я бы не хотела полностью переходить на дистанционку, так как считаю, что живое присутствие машины никогда не заменят. Я говорю именно о присутствии, а не об общении, так как практика показала, что преподаватель может точно так же донести информацию и через компьютер. Всё-таки, как бы старомодно это ни звучало, студенческие годы — что-то большее, чем просто учёба.
Вряд ли за этим будущее, так как есть профессии, которым не обучит ни один робот. Мне бы лично не хотелось, чтобы ко мне притрагивался хирург, отучившийся онлайн. О школьниках и речи быть не может. Это ещё несформировавшиеся люди, зачастую не понимающие, для чего им нужна эта учёба. Тем более в XXI веке! Парадокс! Чем больше у них всяких гаджетов, игр и TiKTok, тем сложнее сконцентрироваться на учёбе дома. Главное, чтобы студенты понимали, что учатся они для себя. Как только ты это осознаёшь, удивительным образом и учиться всё легче, и отношения с преподавателями меняются в лучшую сторону.
— Как повлияла пандемия на ваши планы?
— Частично. В планах до лета у меня было отлично закончить учебный год первого курса магистратуры и заниматься развитием своей компании, которую я приобрела в конце марта. Режим самоизоляции позволил мне ещё лучше сконцентрироваться на учёбе и работе над своей компанией (Елизавета Пескова — вице-президент Фонда развития русско-французских исторических инициатив. — NEWS.ru). С Пьером Малиновским мы отложили эксгумацию останков генерала Шарля-Этьена Гюдена, что к лучшему, так как она логически перенесена на 2021 год — в котором исполнится 200 лет со дня кончины Наполеона Бонапарта. Были отложены все встречи и работы над другими историческими проектами, но мы остались на связи с большим количеством людей, назначили rendez-vous со многими интересными людьми, которые потенциально могут быть заинтересованы в деятельности фонда. Занялись сайтом и соцсетями.
— В чём главная сложность лично для вас в соблюдении самоизоляции?
— Я — яркий представитель Anti Social Social Club. Люблю выйти редко, но метко! Но признаюсь, спустя три месяца самоизоляции мне уже захотелось гулять днями и ночами напролёт! Я не очень люблю посиделки в кафе, в кино хожу раз в полгода, а в театре или музее меня можно застать не чаще пары раз в год. По городу почти никогда не гуляю. Со всеми друзьями мы и так общаемся по FaceTime, так как они живут в разных странах, а в Москву приезжают редко. Так что я привыкла к этому формату, хоть и терпеть его не могу. Не понимаю прикола созваниваться с группами в Zoom — это же никогда в жизни не заменит живое общение! По-моему, от таких созвонов только грустнее становится. Главная сложность — закрытые спортзалы. Мне очень трудно поддерживать себя в форме именно без беговой дорожки. Заказала одну в аренду, но она до меня так и не дошла. Спорт и хорошая форма для меня — залог мотивации и во всём остальном!
— Что в первую очередь планируете сделать, когда вновь появится свобода передвижений?
— Заслуженно потусить в компании знакомых и друзей. Шашлыки, house party, даже в клуб уже захотелось, хоть я уже давно нагулялась к своим 22 годам за счёт долгого периода жизни без родителей. А так... конечно же, заслуженно улететь в отпуск.
— Кажется ли вам привлекательной перспектива постоянного пребывания в России? Если нет, то в какой стране вам находиться комфортнее?
— Я не смогу жить на одном месте. Я стремлюсь к тому, чтобы жить на две страны. Пока что это Россия и Франция, потом, может, появится что-то новое в силу работы или жизненных обстоятельств. Так сложилось, что моя жизнь с раннего возраста связана с обеими странами. И я не хочу выбирать. Тем более я уже являюсь участником международных проектов. Не бывает ответа на этот вопрос — где лучше. Везде свои плюсы и минусы. Нужно стремиться иметь возможность брать лучшее отовсюду. Москва — город для работы и учёбы. Париж — город для жизни. Расстояния, климат, развитая инфраструктура за пределами Парижа, географическое положение — всё это влияет на самочувствие. За год в Москве у меня уже лицо «посерело по-московски». В столице надо пахать, здесь возможностей для этого больше, чем в Европе.
— Насколько успешно, на ваш взгляд, страна справляется с пандемией? Все ли решения оказались верными? Что бы изменили лично вы?
— На самом деле я думаю, что наша страна вполне достойно справляется с пандемией, делается многое. Может, в чём-то мы даже перебарщиваем. Например, уже в течение двух месяцев не проводятся плановые операции, и люди с другими заболеваниями начинают умирать от них, потому что скорые просто не выезжают к тем, у кого нет признаков COVID-19. Получается, палка уже гнётся в другую сторону. Несмотря на все те сложности, с которыми нам пришлось столкнуться в последние несколько месяцев, я считаю, что решения наших властей в целом можно охарактеризовать как правильные, эффективные и своевременные, хоть и далеко не идеальные. С моей точки зрения, когда речь заходит о необходимости ежедневной борьбы за жизни тысяч людей, любые экономические факторы отходят на второй план. Приоритет для любого государства — человеческая жизнь. Все усилия должны быть направлены на решение этой задачи. Несколько десятков лет весь мир жил в ощущении иллюзии безопасности. Мы настолько отвыкли думать о том, что система здравоохранения XXI века может не справиться с какими-либо вызовами, что до последнего отказывались воспринимать угрозу новой пандемии как реальность.
Как показала практика, даже самые развитые и передовые государства, как их принято называть, оказались неспособны необходимым образом отреагировать на возникшую угрозу. Внезапно выяснилось, что ни в одной развитой стране мира нет достаточного количества медицинских масок, абсолютное большинство медицинских учреждений в ряде развитых государств оказались неприспособленными к столь массовому наплыву заболевших, решения правительств большинства развитых стран были запоздалыми. У нас также была серьёзная проблема с недостатком медицинских масок, решения многих региональных властей вызывали вопросы, объёмы социальной поддержки кажутся недостаточными на фоне европейских стран, хоть и не стоит забывать о разнице потребительских цен. Тем не менее у нас действительно хорошая система здравоохранения — да, со своими изъянами, но при этом работающая на порядок лучше как за счёт высокого профессионализма врачей, так и структурных особенностей функционирования всей системы здравоохранения в целом.
Те же США отличаются наиболее высокими расходами на медицину. Огромное количество людей в Соединённых Штатах буквально не имеют возможности обратиться за медицинской помощью даже в настоящих условиях просто потому, что не могут себе позволить столь существенных расходов. Благодаря готовности эффективно реагировать на возникающие вызовы наши власти приняли эффективные меры, которые позволили значительно затормозить прирост заболевших. Сложно спорить с сообщениями западных изданий о том, что в одной лишь Москве аппаратов ИВЛ столько же, сколько во всей Великобритании. Или же с тем, что количество умерших от коронавируса у нас в разы меньше, чем во всё тех же развитых странах. Я очень сильно сомневаюсь, что манипуляции со статистикой могут позволить десятикратно сокращать реальные цифры. Статистика — наука лукавая. Сейчас мы уже предпочитаем об этом не вспоминать, но именно Россия оказалась в числе первых государств, незамедлительно отреагировавших на сообщения о первых вспышках заболевания в КНР. Уже в январе мы закрыли границу, заранее предупредив наших китайских партнёров. Очевидно, это решение позволило сохранить сотни человеческих жизней и выиграть время на подготовку к более интенсивному развитию пандемии.
— Вернёмся к тому, о чём вы пишете публично. Перед началом священного для мусульман месяца Рамадан в своём Instagram-аккаунте вы рассказывали, что собираетесь держать пост. Насколько успешно удалось это сделать?
— В первый день было не то что сложно, просто организм привыкал. Холодели руки и ступни. Но уже со второго дня не было абсолютно никаких сложностей. Я думаю, в режиме самоизоляции проще. Не понимаю, почему у меня спрашивают, сложно ли. Когда делаешь себе чёткую установку, организм адаптируется и никаких сложностей не возникает. Ещё меня раздражают тысячи ежедневных сообщений с вопросами, держала ли я пост сегодня. Это неприлично. И только женщины-мусульманки понимают почему. Комментировать не буду.
— Вы писали о том, что осознали важность таких постов. В чём она для вас?
— Я всегда была верующим человеком, но год назад начала интересоваться именно религиями, религиозными практиками и значениями. Чувствуя очень сильную связь со всем духовным, я считала себя spiritual but not religious, но в силу жизненных обстоятельств начала задумываться именно о религии. Я до сих пор глубоко убеждена, что если тебе не привили какую-то религию с детства, но родился ты с верой в Бога, нет ничего плохого в том, чтобы захотеть поизучать, познать разное. Любой пост — это добровольное ограничение в пище и контакте с внешним миром. Духовная, телесная и душевная перезагрузка. В наше время переизбытка абсолютно всего это просто необходимо. Помимо этого, я чувствую своим долгом быть искренне благодарной Богу за всё, что дано мне в этой жизни. От тела до людей, с которыми меня связывает моя жизнь. Пост — как одна из обязанностей перед Богом, давшим мне всё, что я сейчас имею. Рамадан на меня подействовал сильнее, так как во время Рамадана ты полностью воздерживаешься от пищи и воды.
— Вы писали, что из-за комментариев по поводу соблюдения поста в Рамадан и из-за реакции людей на болезнь отца закрывали возможность комментировать в вашем Instagram. Что именно в этих комментариях вас задело? Чего бы вы не хотели видеть на своей страничке?
— Меня абсолютно ничего не задело, я просто не хотела, чтобы мне каждый день задавали один и тот же вопрос. Люди начали заваливать мой директ и комментарии одними и теми же вопросами. Я не считаю правильным спрашивать у человека каждый день, держал ли он пост. Очень странно, что многие мусульмане не понимают, что девушке нетактично задавать этот вопрос хотя бы как минимум из-за женских дней, во время которых Рамадан, например, не держат. Что касается отца — я не хотела читать чью-то желчь, выливающуюся в виде ликования и пожеланий смерти. Также не собиралась тратить время на ответы о здоровье отца каждый день по нескольку раз. Ждала, пока всё утихнет.
Я прекрасно понимаю, что хейтеров не миновать, но вот чего бы мне действительно хотелось, так это осознания низкосортными СМИ своей ответственности. Я уверена, что хейтеры у меня в 80% появляются из-за картинки, которую они намеренно создают. Мне сложнее многих других публичных людей, так как информацию обо мне не только искажают, но и придумывают высказывания от моего лица только потому, что я — дочь пресс-секретаря.
— В целом вы довольно много общаетесь с подписчиками. Почему для вас это важно?
— Я считаю, что какое-то взаимодействие с подписчиками необходимо, тем более с открытыми комментариями. Я ругаю себя за всё время, потраченное на оправдания и дискуссии с людьми, которых вряд ли когда-то увижу, которых просто нет в моей жизни. Каждый раз говорю себе, что возьму и заблокирую, но некоторые комментарии так задевают, что не получается не ответить. Больше всего задевает именно тот факт, что они пишут своё шаблонное оскорбление ребёнка из обеспеченной семьи. Не прочитав мои мысли, не посмотрев страницы. Было и такое: писали, что я увешана бриллиантами, хотя ни на одной моей фотографии не было украшений, кроме серёжек из HM за €3. То есть эти хейтеры — просто слепые роботы. Много раз люди действительно меняли своё мнение обо мне после этих ответов. Но на это просто нельзя тратить своё время. Как говорится, не вступай в дискуссию с дураками, они задавят тебя опытом.
