Как хорошо всё начиналось! Они были молоды, веселы, бесстрашны, озорны. Арт-группа «Война» делала, что хотела: её участники брали штурмом отделение милиции, выпускали в Таганском суде тысячи мадагаскарских тараканов, переворачивали милицейские машины, целовали милиционеров в общественном транспорте, жгли автозаки, проводили акцию «... (пенис. — News.ru) в ПЛЕНу у ФСБ». В день рождения Че Гевары группа нарисовала фаллос на Литейном мосту, и во время развода мостов он поднялся напротив здания Федеральной службы безопасности. За это «Войне» присудили премию «Инновация» в области «Произведение визуального искусства», а курировало «Инновацию» Министерство культуры РФ. Дело было в 2011 году, теперь такое невозможно представить.
Судьба участников «Войны» сложилась по-разному. Надежда Толоконникова отсидела и стала знаменитостью, её фотография появилась на обложке The Times, Le Figaro назвала её женщиной года. Мария Алёхина отбыла свой срок и подружилась с православным активистом Энтео, а жизни возглавлявших питерскую «Войну» Олега Воротникова и Натальи Сокол обернулись печально.
Наше государство, против которого они, на свой лад, бунтовали, оказалось куда милосерднее и теплее, чем западные демократии, на которые они уповали. Упования были теоретическими, на Западе ни Воротников, ни Сокол раньше не жили, а когда дело дошло до практики, выяснилось, что к маргиналам он безжалостен.
В России они могли жить, как птицы небесные, дразня власть, питаясь, чем Бог пошлёт, чудесным образом находя стол и кров. Человек, выпавший из социальной структуры, живущий вне принятых обществом рамок, делающий то, что подпадает под статью «Хулиганство», в нашей жёсткой стране некоторое время назад мог считаться свободным художником и вести весёлую, полную приключений жизнь. Что было бы, захвати «Война» отделение полиции в Берлине, куда перебрались Воротников и Коза? Последствия оказались бы крайне печальными — но их обстоятельства и так не хороши.
На Западе лихие акционисты оказались бомжами, они нищенствовали, воровали, жили, где придётся, — художества обернулись реальностью, та была ужасна. То, что они делали в России, уже кажется детской игрой, забавами перед лицом снисходительно глядящего на них бронзового великана, олицетворяющего государство: что ему забавы не имеющих ни кола, ни двора неудачников? Олег Воротников и Наталья Сокол не нанесли ему вреда, зато собственные жизни разрушили — игры оказались плохими. Жизнь на Западе подвела под всем этим жирную черту: арт-партизаны превратились в лузеров.
Наталья Сокол, сооснователь известной в России арт-группы «Война», рассказала о том, что спецслужбы Германии предлагали им с супругом устраивать нападения на российские посольства. По словам женщины, за отказ от сотрудничества семья оказалась в полной изоляции. А совсем недавно исчез её муж. О планах акционистской группы и взаимоотношениях с Россией Наталья рассказала в интервью News.ru.
— Добрый день, Наталья. Вообще, где вы сейчас находитесь?
— Здравствуйте. Прямо сейчас я нахожусь в макдаке, в Берлине. У меня нет телефона, а здесь удаётся воспользоваться Интернетом. Я здесь нахожусь нелегально. У меня нет денег на еду, жильё и вообще на что-либо. При этом со мной трое детей. Младшему ребёнку два года. Документов у меня тоже нет никаких, они арестованы в Москве ещё в далёком 2010 году.
— Если у вас нет денег на жильё и еду, где вы ночуете?
— Тут у залива стоит лодка. В ней и проводим время.
— Не холодно? Дети не мёрзнут?
— У лодки есть стены, но они брезентовые. Правда, есть ещё каюта. Но всё равно к утру здесь становится дико холодно. Как нарочно мороз. Вчера вообще залив весь застыл. Нужны деньги на какое-нибудь тёплое жильё с вменяемым владельцем.
— Вам кто-нибудь помогает?
— Была недавно одна попытка, которая закончилась провалом. Знакомые из Москвы собрали деньги и передали их тюремному врачу Дмитрию Холланду. Он получил деньги 31 января, и с тех пор от него нет никаких вестей. Он маньячина редкостный. Мне не только не помогают, тут интеллигенты вообще вынашивают идею, как меня сдать и отобрать детей, чтобы отдать их в органы опеки.
— В вашем профиле в социальной сети вы писали о том, что ваш муж исчез. Что случилось?
— Во время полицейской облавы Вор (прозвище супруга Натальи Олега Воротникова. — News.ru) оказал сопротивление. И мне удалось вместе с детьми уйти через окно. После этого о нём нет никакой информации. У меня ограниченные возможности, и они давно исчерпаны. Полагаю, что его могли конвоировать в Швейцарию, откуда мы сбежали из «концлагеря». Это одна из разумных версий. Я не обращалась никуда в госорганы, потому что без юриста это небезопасно и вообще бесполезно. Но у меня есть версия, что люди, которые его забрали, не опознали его личность. И он сам, по всей видимости, не стал говорить, кто он. Получается, что он может быть в статусе неопознанного нелегала.
— Недавно в СМИ вышла информация о том, что вы обращались за помощью к уполномоченному при президенте по правам ребёнка. Есть ли какая-либо реакция с их стороны?
— На меня вышли люди от Кузнецовой. Они сказали, что помогут, если я напишу заявление на имя омбудсмена. Это как формальный повод, чтобы Кузнецова взялась за дело. Прислали такую СМС: «Наташ, есть люди, которые Вам хотели бы помочь. Очень наверху Ваш вопрос может решиться. Через детского омбудсмена. Нужна ли Вам помощь по возвращению в Россию? Примете ли Вы её? Здесь очень обеспокоены Вашей ситуацией. Подумайте. И если решите, то приступим». И я написала заявление. Пока никаких движений от них не было.
— Вы известны в стране по масштабным антироссийским акциям. Спустя годы вы пережили много сложностей и потрясений. Не жалеете о прошлом? Игра стоила свеч?
— То, что мы делали, — золотые страницы современного искусства.
— Я к тому, что, насколько мне известно, вы сменили свою радикальную позицию в отношении России...
— Мы отказались гадить на Россию из-за бугра, и это стало для нас проблемой. Потому что мы просто попали здесь в изоляцию. Нам поступали предложения от немецких спецслужб. Они хотели, чтобы мы устраивали нападения на посольства России. Взамен предлагали дом в Чикаго, много денег, машин и женщин. Мы отказались. Мы патриотическая группа, что видно из названия.
— Если вы вернётесь в Россию, будете продолжать акции?
— Тут два варианта. Либо акции — либо стать министром культуры. Но если говорить об акционизме, то можно планировать акции национального масштаба. Это могли бы быть идеологические проекты, захватывающие широкие слои населения. У нас сейчас все художники оттёрты от общества — в силу разных причин. Это потому, что работу не доверяют художникам, и её вынуждены делать чиновники. Но у этих людей иной тип дарования. Нехудожественный, непластичный. И в итоге получаются грандиозные проекты, не доведённые до конца. К примеру, акция «Бессмертный полк». Задумка тут прекрасная. Но по сути это идущее кладбище, парад зомби. Тут явно недоработка в художественном плане.
— Если вы снова начнёте проводить акции, не боитесь, что вам перестанут оказывать помощь?
— Нам её и так сейчас не оказывают. Не знаю. Они сильно опасаются, что это очередная наша провокация и они вляпаются и всем потом будет смешно. Но мы не против них. Искусство не против. Это создание новой культурной ситуации, которой до этого просто не существовало. Мы без копейки денег, на коленке, шарахаясь по подвалам, воспитали гражданское общество 2012 года. Но ведь можно двигаться в разных направлениях, если у государства есть интерес.
— В своё время за вами последовало много молодёжи. Что бы вы сейчас им сказали?
— Я хочу сказать им — не упустите момент. Было время, когда русская нация стояла на грани вымирания. В культурном и духовном плане в том числе. Этот момент переломлен неожиданно для многих наших «партнёров», которые уже надели чёрные похоронные костюмы и строгие галстуки, а также расселись по краям вырытой ямы для трапезы. Но оказалось, что пациент жив. Мистер дедушка Путин это блестяще продемонстрировал, став тем самым фигурой исторической. Возможно, именно Россия может выстроить мир будущего, а не только водку жрать. Тут талант и работа художника пригодится. Потому что художник рисует наиболее убедительную и правдивую картинку будущего. Но пока художников используют для иллюстрации простой истины: и так будет с каждым, кто не слушается. Это странно, поскольку с другой стороны «бугра» делается огромная ставка на современное искусство. Наше время — время ренессанса религиозного мировоззрения. В школе нам казалось, что Бога нет. А современным тинейджерам так не кажется. И это может принимать разные формы. В том числе форму ИГИЛ (организация запрещена на территории РФ). Но важное другое: религия вернулась в мир, значит, за неё надо бороться. Делать ставку исключительно на РПЦ неплохо, но недостаточно. У русских огромное преимущество перед Западом. Поскольку русское искусство традиционно высокодуховное и нравственное. И это надо юзать.
