Председатель комитета Государственной думы по экологии и охране окружающей среды Владимир Бурматов рассказал News.ru на ПМЭФ-2019 о том, как решается в стране проблема с вывозом мусора, почему население против строительства мусоросжигательных заводов и когда стоит ждать запрета пластика.
— Нацпроект «Экология», направленный на сортировку мусора, существует уже полгода. Какие проблемы за время его исполнения стали очевидны?
— Очевидным стало то, что при равных условиях в регионах ситуация разная. Вот простой пример. Один и тот же субъект, один и тот же федеральный округ, одна и та же географическая, климатическая и примерно сопоставимая экономическая ситуация в регионах. Но в одном регионе раздельный сбор налажен, идёт переработка отходов, утверждены адекватный тариф, нормативы накопления, при этом в соседнем субъекте Российской Федерации нормативы накопления могут отличаться в 30–50 раз. Мы фиксируем эту разницу. Ну как? Не может один человек мусорить в 50 раз больше, чем его сосед, проживающий в 100 км от него.
То есть во многих регионах подход к делу был формальный, была игра в поддавки с региональными операторами. Выбирали удобных региональных операторов, в итоге кое-где победили компании, которые немножко похожи на пустышки. У них ни техники нет, ни компетенции, ни денег. В итоге сейчас некоторые находятся в предбанкротном состоянии. Там кассовый разрыв, низкий уровень сборов, необорудованные контейнерные площадки, завышенный тариф для граждан, двойные платёжки, нормативы накопления, взятые просто с потолка. Поэтому есть вопросы к таким субъектам Российской Федерации.
На мой взгляд, этот вопрос должна транслировать прокуратура Российской Федерации. У нас буквально недавно завершилась коллегия прокуратуры в Ростове, мы эти вопросы там сформулировали. Генпрокурор их поддерживает и уже поручил по этим мошенническим схемам отъёма у граждан средств под видом платежей провести проверки. Уровень переработки, если его оценивать, — несколько процентов всего, а нам надо довести до 60%. Ничего не будет без раздельного сбора мусора. Мы сделали это законом, мы подвели под это нормативную базу. Но фактически это есть только в 20% страны. Лишь 20% субъектов прописали раздельный сбор в территориальных схемах, а остальные, такое ощущение, даже не собираются этим заниматься.
И, соответственно, переработка. В переработке в чём проблема? В том, что сейчас мощности по переработке не загружены. 80 заводов простаивают. На 30–40% загружены. Почему? Потому что их строили без учёта всякой логистики. И сейчас мы ведём речь о создании федеральной территориальной схемы размещения отходов. Собственно, с этого должно было всё начаться. С этого должна была начаться реформа обращения с отходами. Из этого надо было исходить, а фактически этим заканчивается. В данном случае телега была поставлена впереди лошади. Поэтому сейчас Государственная дума будет принимать закон об отходах 1-го, 2-го классов опасности, чтобы навести порядок с самыми опасными отходами. Кислоты, щёлочи, отработанные аккумуляторные батареи, ртутные люминесцентные лампы — очень опасные отходы. Всё в лесу в оврагах сейчас. Даже до полигонов не доезжает. Поскольку этого не знает никто, никакой статистики, никакого учёта. Нас это не устраивает категорически.
Второе — федеральная территориальная схема размещения отходов, третье — урегулирование споров и разногласий между субъектами. Потому что вы посмотрите на протесты, которые идут, когда перемещается мусор через границу субъекта Российской Федерации и размещается, захоранивается или идёт на переработку в другом субъекте. И четвёртое — вот эта федеральная территориальная схема должна позволить учитывать логистику при переработке отходов. То есть размещать заводы таким образом, чтобы они обслуживали субъекты РФ. Потому что сегодня у нас Татарстан везёт отходы, например, в Минеральные Воды. Представляете транспортное плечо какое? Тысяча километров. Камчатка везёт во Владивосток. В этом не будет экономии никогда. Поэтому заводы должны быть приближены к регионам, которые испытывают потребность в переработке.
— Люди резко реагируют на строительство таких заводов. В чём тут загвоздка?
— Загвоздка тут в том, что с людьми это никто не обсуждает. Мусоросжигательные заводы и полигоны строят там, где с людьми даже не посоветовались. У нас по закону должно быть обсуждение любой территориальной схемы размещения отходов. Нигде этого нет. Всего четыре субъекта сейчас пошло на это. Это ни о чём. Из-за этого возникают так называемые мусорные протесты, когда люди говорят: «Послушайте, почему у меня на голове полигон? Почему меня никто не спросил — я хочу тут мусоросжигательный завод или нет. А может быть, я готов платить больше по тарифу, чтобы просто это вывозилось куда-то?» Тогда куда? Давайте обсуждать. Это будет очень эмоциональное обсуждение, очень горячее, но лучше так, чем на улице с кулаками и проклятиями в адрес региональных властей.
— Насколько сейчас реалистично решить проблему с переработкой стеклотары?
— Не просто реалистично, это неизбежно. Такой опыт есть везде в мире. И Советский Союз был гораздо эффективнее нас сегодняшних в вопросе вторичного использования стеклотары. Это дёшево, эффективно и требует минимальных вложений в инфраструктуру. У нас сейчас используется только стеклобой. Это неэффективно и практически ничего не даёт. Ну там чуть-чуть его используют в дорожном строительстве. Использование же стеклотары могло бы стать интересным и для граждан, потому что фактически человек получает скидку на готовую продукцию. Сдавая стеклянную бутылку, он получает скидку от стоимости конечного товара, той же воды в бутылке или другого напитка. Это выгода и для предприятий, потому что для них это экономия. Они могут сэкономить на производстве новой тары. Премьер России дал поручение ряду ведомств, должны быть созданы экономические условия стимулирования подобной сферы, прежде всего для крупных игроков. Их счётное количество, это реально абсолютно сделать.
— С вашей стороны будет оформлена какая-то законодательная база?
— Мы пока не видим законодательных «лакун». Та задача, которая поставлена, может быть выполнена в параметрах действующего законодательства.
— А что насчёт пластика?
— Вот этот вопрос к Министерству природы. Нам тоже очень интересно, когда они запретят пластик, потому что для России это неизбежность. Но с нашей точки зрения сначала должна быть создана альтернатива — дешёвая упаковка из биоразлагаемых материалов. Иначе для населения взлетят цены готовой продукции, потому что никакой альтернативы пока пластику нет, все наоборот его культивируют. Это беда, с которой надо бороться. Сначала нужна альтернатива, а потом запрет.
