Более двух лет назад Катар оказался в экономической блокаде со стороны государств Персидского залива. Несмотря на это, страна активно развивается и играет весомую роль на Ближнем Востоке. Оценку текущей ситуации в регионе с прицелом на сирийское урегулирование и обострение отношений между Ираном и США в эксклюзивном интервью News.ru дал посол Катара в России Фахад бен Мухаммед аль-Аттыйя. Также он рассказал о перспективах закупки эмиратом российских систем С-400 и подготовке к проведению чемпионата мира по футболу 2022 года.
— Кто, на ваш взгляд, стоит за нападениями на танкеры в Оманском заливе? Кому они выгодны?
— Кто знает? Возможно, это террористические группы. У нас до сих пор нет информации, кто совершил преступление. В воздухе висят обвинения, но это только обвинения, никаких конкретных доказательств нет. Произошедшее очень опасно, нужно пристально следить за ситуацией, ведь большая часть мировых энергоресурсов экспортируется через пролив.
— Как вы оцениваете текущую стратегию Ирана? Создаётся впечатление, что сначала он пытался оттянуть процесс введения санкций США за счёт работы с ЕС, а теперь взял курс на жёсткое сопротивление и поддержание определённого конфликтного градуса, ориентируясь на внутреннюю ситуацию в стране.
— Мы как сосед Ирана обеспокоены текущей эскалацией и думаем, что она может привести к серьёзным негативным последствиям в регионе и в мире в целом. Начать войну легко, закончить трудно. США и НАТО стали активно проводить операции с 2001 года и до сих пор завязаны в Афганистане. Потом они пришли в Ирак, что вылилось в ужасающую ситуацию с терроризмом, а потом и в Сирию. Если начнётся ещё один конфликт, то, как сказал ваш президент, это приведёт к катастрофе. Я уверен, что лучшим выходом из ситуации стало бы конструктивное вовлечение Ирана в переговоры и возвращение к СВПД (совместный всеобъемлющий план действий. — News.ru), из которого США вышли. Если есть какие-то обеспокоенности его поведением, то необходимо создать платформу для диалога, а не использовать меры, которые не поддерживаются международным сообществом и, определённо, не одобряются ООН.
— Если говорить о региональных конфликтах, то нельзя обойти тему Сирии. Как Доха видит свою роль в сирийском урегулировании? Можно ли говорить, что введение зон деэскалации минимизировало участие монархий в процессе?
— Наша позиция по Сирии всегда оставалась неизменной. Без жизнеспособной политической дорожной карты сложно представить стабильность в Сирии.
— Как в Катаре оценивают позицию Турции по Сирии?
— Турция имеет протяжённую границу с Сирией и у неё есть большие опасения в связи с наплывом террористов. Турция, Иран, Ирак — все соседние страны, конечно, обеспокоены собственной безопасностью, когда Сирия становится пристанищем для преступников. Я думаю, Турция, Иран и Россия относятся к числу тех, кто пытается найти решение проблемы. Зоны деэскалации — это хорошо, но для того, чтобы сделать их устойчивыми, необходимо начать политический процесс, который будет иметь чёткие временные рамки. В противном случае деэскалация будет лишь временной. Важный аспект: Турции, России и Ирану нужно сесть вместе и представить конкретный политический план с чёткими целями. Я знаю, что не все будут этому рады, не все будут удовлетворены, но это та цена, которую придётся заплатить за окончание конфликта. Будет много компромиссов со всех сторон. В конце концов решение, которое мы примем, должно позволить сирийцам выбрать своего лидера, своё правительство, но нужны гарантии, что этот процесс будет честным, открытым и что его результаты будут уважать.
— Может ли Доха способствовать политическому процессу?
— Конечно. Мы предлагали российским властям, туркам, иранцам и самим сирийцам помочь с переходным периодом. Мы готовы помочь сирийскому народу и всем членам международного сообщества, которые занимаются Сирией.
— Может ли Катар согласиться на то, что Асад останется на посту президента после переходного периода?
— Мы голосуем или сирийский народ? Кто голосует? Сирийцы. Не нам выбирать, кто уйдёт, а кто останется. Тот, кто займёт этот пост, должен быть выбран сирийским народом. Нам необходимо создать чёткие и транспарентные политические рамки, к которым у людей будет доверие. Если это не получится, то Сирия останется в состоянии конфликта на очень долгое время. Кто-то должен нести ответственность за то, что произошло в стране: 700 тысяч людей погибли, 14 миллионов перемещены. В моём понимании ответственность лежит на руководстве, то есть на Асаде. После всех этих разрушений, убийств и миграции я не верю, что Асад сможет стать той фигурой, которую примут все сирийцы. Можно ли допустить, что он объединит всех ради будущего? Я так не считаю. Но если сирийский народ пожелает снова его избрать, то, конечно, это его право. Тем не менее мы должны дать сирийцам право выбора и создать условия, при которых другие кандидаты смогут выдвинуться на выборах президента.
— Катар поддерживает в Ливии курс премьер-министра национального согласия Фаиза Сараджа. Ведётся ли диалог с Москвой по ситуации в Ливии? Есть ли противоречия?
— Мы ведём диалог с Россией не только по Ливии, но и по всему Ближнему Востоку. Катар поддерживает официально признанное правительство — правительство Триполи. Если есть разногласия или существует конфликт, то необходимо вернуться к соглашениям Схиратской конференции, организованной ООН. Это основа, которая соединила стороны и учредила действующее правительство и парламент. Сейчас мы видим, как генерал создал собственную армию и боевые отряды для борьбы с правительством. Если Хафтар хочет занять политический пост, то ему нужно уйти из армии и стать участником политического процесса. В случае конфликта по вопросу структуры правительства и распределения власти лучше всего пойти к спецпосланнику ООН и постараться устроить вторую межливийскую конференцию по аналогии с переговорами по Сирии в Женеве и в «астанинском формате». Катар равноудалён от всех сторон конфликта. Для нас Ливия — страна с огромным потенциалом, она имеет право на шанс. При этом мы неприемлем вмешательство извне: Египта, ОАЭ и других стран, которые пытаются поддерживать одну сторону в борьбе с другой. Официальная позиция Катара заключается в том, что мы поддерживаем законные власти. Россия, я уверен, также всегда придерживалась поддержки легитимных властей.
— В Дохе регулярно проходят переговоры между США и афганскими талибами (движение «Талибан» запрещено в России. — News.ru). Видите ли вы со стороны США желание достичь реальной политической стабильности в Афганистане?
— Думаю, США вовлечены в длительную войну. Сейчас к ним пришло понимание того, что эта война не может быть выиграна, если исключить большую часть афганского населения из диалога. Я думаю, переговоры в Дохе направлены на то, чтобы найти правильный путь перехода к следующей фазе и не превратить Афганистан в ещё одну гавань для террористов и источник угрозы для других стран. Катар прилагает усилия для продвижения диалога между ведущими мировыми силами и афганскими властями и группами, такими как «Талибан», чтобы принести стабильность в эту часть мира. Усилия Дохи уже помогли сторонам добиться взаимопонимания. Позвольте напомнить, что по всем мировым конфликтам ведутся кулуарные переговоры. Катар же делает это публично. Наши усилия признаются ООН и осуществляются в тесном диалоге с нашими друзьями здесь, в России.
— Как вы оцениваете «московский формат» по Афганистану? Некоторые эксперты заявляют, что посредством этого формата Россия пытается играть на противоречиях.
— Я не думаю, что Москва играет на противоречиях. Диалог идёт в координации с Катаром и другими странами. Мы приветствуем эти усилия, особенно когда они исходят от России и других постоянных членов СБ ООН.
— В Бахрейне недавно прошла конференция, на которой США представили экономическую часть «сделки века». На ваш взгляд, приемлемы ли озвученные цифры?
— Последние 70 лет палестинцы находятся под оккупацией, и лучшее, что можно для них сделать, это вернуть им свободу, достоинство и их земли. Дальше они сами определят, как стать экономически жизнеспособными. В моём понимании решение предложить экономический пакет без определения конкретных политических рамок обречено на провал, особенно если палестинские власти не поддерживают эту работу.
— Как, в вашем понимании, должно выглядеть палестино-израильское урегулирование?
— Оно должно соответствовать международному праву. Существует много резолюций ООН и основанные на них соглашения Осло, которые предписывают двухгосударственное решение: Восточный Иерусалим — столица Палестины, Западный — Израиля. В противном случае всё закончится безгосударственным решением, как в Южной Африке.
— Действительно ли США отговорили Катар от покупки С-400 или переговоры с Россией ещё ведутся?
— Напрямую Доха не подвергалась влиянию со стороны Вашингтона. Проблема в том, что США ввели санкции против российских компаний. Если ты взаимодействуешь с США, то необходимо понимать последствия санкций для бизнеса твоей страны и национальных интересов. Эти санкции введены не для того, чтобы задеть Катар, а чтобы подорвать российские возможности экспорта подобного военного оборудования. Они влияют не только на Катар, но и на весь мир. Многие страны хотели бы приобрести С-400, но не хотят рисковать. Мы видим, какая ситуация складывается между Турцией и США. Конечно, подобные условия делают для нас покупку систем затруднительной, но это не значит, что мы свернём взаимодействие с Россией в сфере ВТС.
— Если Саудовская Аравия заключит контракт с Россией на покупку С-400, то каковы будут действия Катара?
— Мы выстраиваем нашу оборонительную политику на основе угроз для нашей страны. С-400 — оборонительная система, а не наступательная. Когда Саудовская Аравия купит наступательные системы, тогда мы примем соразмерное решение.
— Сейчас в СМИ активно ставится вопрос о том, что Катар может лишиться права провести в стране ФИФА-2022. Какие усилия прилагает Катар, чтобы этого не допустить? Будет ли Доха сотрудничать с Россией при подготовке к проведению чемпионата?
— Этот вопрос закрыт. Сейчас Катар находится на финальной стадии выполнения всех необходимых требований для проведения чемпионата. Я думаю, что Саудовская Аравия и ОАЭ поддерживают скептиков и тех, кто пытается оспорить наше право принять чемпионат мира. Они финансируют и поддерживают всех, кто негативно пишет о Катаре и о чемпионате мира, потому что хотят навредить Дохе любыми доступными способами. Мы будем отстаивать своё право провести чемпионат. Он выгоден не только Катару, но и всему региону.
Россия организовала один из лучших чемпионатов в истории футбола. Всё было почти безупречно, люди были счастливы. Россия имеет бесценный опыт организации как чемпионата мира, так и зимней Олимпиады. Мы разговариваем с нашими коллегами в России из различных секторов о том, как они могут поделиться с нами этим опытом. Кстати, в строительстве одного из стадионов в Катаре участвует российская компания. Также мы обсуждаем вопросы кибербезопасности и взаимодействия по обеспечению безопасности во время чемпионата мира. Идёт диалог по нескольким направлениям.
— Деятельность главы Чечни Рамзана Кадырова по взаимодействию с мусульманскими странами часто характеризуют как «второй трек российской дипломатии», при этом в МИД России его деятельность оценивают положительно. Взаимодействует ли глава Чечни с Катаром? Если да, то насколько полезны такие контакты?
— Мы приветствуем любой переговорный трек вне зависмости от того, кто берёт на себя инициативу по сближению России с арабским миром, Ближним Востоком или мусульманскими странами. Пока российское правительство удовлетворено результатом, мы будем позитивно его оценивать. Мы в Дохе не занимаем негативной позиции против кого-либо, кто желает сблизить Россию и Катар. Не важно, это Рамзан Кадыров или кто-то другой.
— Доха с 1 января 2019 года покинула ОПЕК. Может ли Катар вернуться в организацию и при каких условиях? Удовлетворена ли Доха текущим уровнем цен на нефть?
— Мы уже заявляли, что выход из ОПЕК связан с тем, что организация больше не действует в интересах всех её участников. Это главная причина. Во-вторых, Катар — крупный экспортёр газа. Наши продажи нефти незначительны. Касательно цен на нефть я думаю, что на сегодняшний день они отражают рыночный спрос. В краткосрочном периоде цены останутся прежними. Соглашение между Россией и ОПЕК позволит удержать их на текущем уровне. В долгосрочной перспективе необходимо учитывать развитие автомобилестроения, в частности, соотношение автомобилей с приводом от двигателя внутреннего сгорания и электрокаров. Оно может повлиять на потребление нефти, что скажется на ценах.
