Секретарь Высшего совета безопасности Ирана Али Шамхани заявил, что заключение его страной и «шестёркой» (Великобритания, Германия, Китай, Россия, США, Франция) соглашения об ограничении ядерной программы было ошибкой. Пока что Тегеран высказывался за сохранение договора, известного как СВПД (Совместный всеобъемлющий план действий). Но на фоне выхода из соглашения США и последующего введения Вашингтоном антииранских санкций всё чаще звучат предположения относительно того, что и Иран может снять с себя взятые ранее обязательства. Некоторые шаги в этом направлении уже сделаны.
Подписанный в 2015 году СВПД предусматривал постепенное снятие санкций с Ирана в обмен на свёртывание республикой ядерной программы. Соглашение было подписано при активном участии занимавшего тогда пост президента США Барака Обамы, однако его преемник, Дональд Трамп, назвал договор катастрофой и в 2018-м вышел из него. После этого Вашингтон восстановил ранее отменённые ограничения в отношении Ирана и даже ввёл новые санкции. Впрочем, американский Белый дом пока что декларирует готовность к переговорам по новому соглашению, но без предварительных условий со стороны Тегерана.
Иранские власти, в свою очередь, тоже вроде бы настроены на диалог, однако сперва требуют снять со страны часть санкций. Ситуация пока что патовая (даже, скорее, цугцванговая): США на уступки не идут, а Иран в ответ уже частично отказался от некоторых своих обязательств по ядерной программе. Вашингтон грозит военными действиями и «ошеломляющим ударом» в случае отказа от диалога, а Тегеран предъявляет ультиматумы европейским странам, неспособным повлиять на Трампа. И каждое это действие, собственно, переговоры не приближает, а делает их перспективу всё менее реалистичной.
Тем не менее, несмотря на рост напряжённости в отношениях с США, в самом СВПД Тегеран выражал заинтересованность. В этом свете заявление секретаря Высшего совета безопасности Ирана Али Шамхани о том, что договор 2015-го был ошибкой, можно трактовать двояко: либо как очередной сигнал (в первую очередь европейцам), либо же как индикатор реальной смены курса. Как сказал в беседе с News.ru эксперт Российского совета по международным делам и корреспондент ТАСС в Иране Никита Смагин, слова Али Шамхани в действительности отражают позицию части иранского руководства, а именно его консервативного крыла.
Сам секретарь Высшего совета безопасности, конечно, относится к консерваторам в политическом истеблишменте Ирана, поэтому он вполне логично — и, полагаю, искренне — говорит о том, что многие представители руководства страны считают: ядерной сделки не должно было быть. Более того, даже когда заключалось соглашение по СВПД, подобные заявления также звучали — другое дело, что сейчас это происходит более часто и ярко, чем тогда.
Али Шамхани также заявил, что и иранский народ не поддерживает «ядерную сделку». Однако, подчёркивает Никита Смагин, в том, что касается общественного мнения в Иране, ситуация гораздо более сложная, нежели в политических кругах. На фоне ухудшающейся ситуации в стране действительно растёт недовольство простых граждан. Но значительная часть их претензий связана не с самим фактом подписания СВПД, а с обещаниями иранского президента Хасана Рухани и достигнутыми в реальности результатами.
Население в целом абсолютно точно не удовлетворено итогами «ядерной сделки». При заключении соглашения иранцам было обещано, что их проблемы будут решены, экономика пойдёт вверх. Но этого не случилось даже до возвращения санкций. Экономические показатели стали расти, но не теми темпами, на которые был расчёт. А затем в связи с возвращением американских ограничений ситуация стала ухудшаться. В то же время сложно говорить о соотношении долей населения Ирана, выступающих за или против самой «ядерной сделки», — заключает эксперт.
