Иранское руководство всё чаще пытается договориться с официальным Дамаском без российской стороны. В конце января состоялся визит Башара Асада в Тегеран — аккурат перед встречей президента России Владимира Путина с израильским премьером Биньямином Нетаньяху и ближневосточным турне главы МИДа Сергея Лаврова, подготавливающим исторический визит президента РФ в монархии Персидского залива. Теперь в Дамаске встретились представители военного командования Ирака, Ирана и Сирии. Москва позиционирует себя в качестве модератора в сирийском урегулировании и входит в малую антитеррористическую коалицию со штаб-квартирой в Багдаде, поэтому отсутствие российских представителей на переговорах вызывает подозрения. Возможно, иранские военные хотят за спиной Кремля договориться об усилении своего присутствия в Сирии и взаимодействии с Дамаском на антиизраильском направлении.
18 марта в Дамаск для переговоров с сирийскими коллегами прибыли высокопоставленные иракские и иранские военные. Возглавляют делегации начальник штаба ВС Ирана генерал-майор Мохаммад Багери и его иракский коллега — начальник Генштаба ВС Ирака Утман аль-Ганми. Как передаёт иранское агентство Mehr, центральная тема переговоров — «содействие военному сотрудничеству, проведение консультаций и усиление взаимодействия между Ираном, Ираком и Сирией по вопросам борьбы с терроризмом». В свою очередь авторитетное панарабское издание, ориентированное на Саудовскую Аравию, отмечает со ссылкой на источники в Дамаске, что встреча посвящена вопросу обеспечения безопасности автомобильного маршрута Тегеран — Дамаск. В ИРИ настаивают на увеличении интенсивности транспортного сообщения с Сирией, что по факту, как указывали News.ru эксперты, является экономическим обоснованием так называемого шиитского коридора — логистического маршрута для наземного снабжения «Хезболлы» в Ливане и проиранских формирований в Сирии через территорию Ирака.
Также среди озвучиваемых проектов значится железная дорога, соединяющая страны шиитской «оси сопротивления» и протяжённостью до 1,7 тысячи километров, и планы Ирана установить контроль над портом Латакия. В то же время продвижению проектов мешают скромные финансовые и технологические возможности Тегерана, присутствие на юге и востоке Сирии американских военных и принципиальная позиция Израиля, выступающего против любого усиления влияния ИРИ в Сирии.
Симптоматично, что Багери заявлял о намерении после встречи посетить с военной инспекцией проиранские формирования в Дейр-эз-Зоре, находящиеся в тесном взаимодействии с офицерами КСИР и аффилированными с ними инструкторами ливанской «Хезболлы» и её иракскими аналогами. Это происходит на фоне заявления командующего КСИР генерал-майора Мохаммад-Али Джаафари о том, что Иран мобилизовал до 100 тысяч бойцов в Сирии и Ираке. Многие поддерживаемые Ираном вооружённые формирования действительно глубоко интегрированы в официальные военные структуры Дамаска. На этом фоне странным выглядит тот факт, что на трёхсторонних переговорах не представлены российские военные. С одной стороны, объяснимы переговоры сирийских и иракских военных по борьбе с терроризмом на границе государств, где наиболее активны отряды радикалов, ушедшие в подполье, при этом понятно и желание обеспечить безопасность логистики иранской стороны.
В то же время Россия наряду с Ираком, Ираном и Сирией с 2015 года входит в «малую антитеррористическую коалицию», российские спецподразделения и даже военная полиция неоднократно были замечены на востоке Сирии, в том числе для разрешения конфликтов между условно просирийскими и проиранскими ополчениями. Кроме того, российские военные принимают деятельное участие в реформе сирийских Вооружённых сил, а это требует в том числе структурирования ополчений и их возможного встраивания в стуктуры Сирийской армии. Кроме того, несмотря на многочисленные противоречия, Кремль не заинтересован в дальнейшем ухудшении ситуации с Израилем, что, например, негативно отражается на возможности аэропорта в Дамаске возобновить авиасообщение со странами региона.
В экспертной среде по-разному воспринимают факт трёхсторонних переговоров.
Если Россия не участвует в трёхсторонних переговорах в Дамаске, то это наводит на подозрения, что, возможно, визит действительно направлен против интересов России в Сирии, полагает руководитель Центра исламских исследований Института инновационного развития, эксперт Российского совета по международным делам Кирилл Семёнов.
«Не исключено, что военные собрались, чтобы обсудить вопросы функционирования "шиитского коридора" и взаимодействия на антиизраильском направлении. В то же время нужно не забывать, что Ирак связан не только с Ираном, но и с США, поэтому возможности для сотрудничества Багдада и Тегерана в этом вопросе имеют свои пределы. Ещё, возможно, на встрече обсуждалась судьба иранских группировок, действующих сейчас на территории Сирии. В любом случае Россия должна была присутствовать на этих переговорах», — указывает аналитик в комментарии News.ru.
В свою очередь военный эксперт Юрий Лямин не считает, что трёхсторонняя встреча в Дамаске сигнализирует о том, что Иран как-то старается усилить своё влияние в Сирии в обход России.
«В противном случае не было бы особой необходимости привлекать иракскую сторону, тем более на таком высоком уровне, как начальник Генштаба. По всей видимости, основными темами переговоров станут вопросы усиления трёхстороннего сотрудничества в борьбе с остатками бандформирований ИГ ("Исламское государство", запрещено в РФ. — News.ru), которые продолжают осуществлять вылазки в приграничных районах Сирии и Ирака, и в целом — для обеспечения безопасности сирийско-иракской границы и особенно дорог, связывающих Сирию с Ираком и Ираном. В частности, вопрос об открытии погранперехода между сирийским Аль-Букамалем и иракским Эль-Каимом», — отмечает эксперт News.ru.
Данная встреча, особенно на фоне недавнего официального визита иранского президента в Багдад, скорее может служить свидетельством того, что несмотря на все усилия США, Иран продолжает сохранять сильное влияние в Ираке, полагает Лямин. Но российские интересы эти переговоры не задевают, считает он.
