25 марта самая опытная российская девушка-боец в UFC Яна Сантос (Куницкая) вернулась из декретного отпуска, чтобы встретиться с экс-чемпионкой Холли Холм. В эксклюзивном интервью NEWS.ru она рассказал о своём муже бразильце Тиаго Сантосе, детях и трудностях в индустрии женских смешанных единоборств.
— Яна, как вас правильно называть: Яна Сантос или Яна Перейра да Силва Назарио Елена Сантос?
— Яна Сантос.
— Что вы помните о первой встрече со своим будущим мужем?
— Первая встреча получилась не очень удачная. Он вообще не говорил по-английски. Мы объяснялись через переводчик на телефоне. Когда встретились, он вообще ни одного слова не мог сказать, от слова совсем. Не получилось общения. Позже Тиаго вернулся в Бразилию и начал учить английский язык. Вернулся он перед титульным боем с Джоном Джонсом, уже чуть-чуть говорил. Мы встретились и после этого дня сразу как-то состыковались, стали жить вместе и больше не расставались.
— Любовь с первого взгляда?
— Почти. Поскольку год прошёл после первого взгляда.
— Сколько прошло времени с момента первой встречи, когда вы смогли вести диалог?
— Если при первой встрече его знания английского языку равнялись нулю, при второй было 20 процентов, а через месяц — 40. С тех пор все лучше и лучше. Но до сих пор что-то приходится переводить на португальский или русский, потому что у меня тоже несовершенный английский. Я никогда его не учила. Просто вживую, само прилипает, а Тиаго занимается ещё с репетитором. Иногда отдельные слова приходится переводить. У меня есть ребенок от первого брака Адам, который учится в американской школе. Он хорошо знает язык, и иногда мы его просим, чтобы он перевёл.
— В какой степени вы владеете португальским, а он — русским языком?
— Наверное, в районе двух-трёх процентов.
— Какой самый романтичный поступок мужа вы помните?
— Ой, сложный вопрос. В действительности он не очень романтичный, зато очень заботливый. Романтичная — я.
— Вы сказали, что муж очень заботлив. Он помогал вам во время беременности?
— Иногда даже слишком. То есть иногда казалось, что я могу быть самостоятельной. Он: «Сиди, не вставай, тебе нельзя напрягаться». Хотя я в зале с железом тренируюсь, а дома только всё: «Сиди, отдыхай». Очень заботливый, иногда чересчур. Уже начинало напрягать, будто я какая-то пушинка.
— Как быстро набрали форму после рождения дочери?
— Практически сразу. Сначала стала делать гимнастику, практически на второй день. Через три недели тренировки по боксу, лёгкие спарринги. Примерно через два месяца не чувствовала разницы до и после. На животе был пресс кубиками.
— Тренировки на второй день?
— Не тренировки, а гимнастика, лёгкая ходьба. Чтобы подтянуться, чуть-чуть размяться, хотя некоторые советуют лежать и ничего не делать. Мне кажется, чем быстрее ты начинаешь двигаться, тем быстрее восстанавливаешься. Но, естественно, все должно быть в меру. Ничего тяжёлого в первые дни не поднимала. Тиаго очень переживал: «Куда ты пошла? Тебе лежать нужно».
— Про менталитет. В чем бразильцы совершенно не похожи на русских и в чем очень хороши?
— Мне кажется, что мы очень похожи в основном. Я была в Бразилии, там средний класс также любит отдыхать, любит барбекю. У нас тоже любят шашлыки. Люди одинаково винят своё правительство. Мы очень похожи во многих моментах. Но Тиаго не похож на классического бразильца. Он другой. В основном бразильцы — открытые люди, шумная компания. Тиаго — наоборот, закрытый. Он чуть изменился за время, проведённое со мной. До этого я даже думала, что он аутист. При встрече у него были какие-то аутистические наклонности.
— Тиаго побывал в России в прошлом году. Какие впечатления он получил?
— Да, он был один месяц. Ему очень не понравилось. Мы были в Санкт-Петербурге, а затем отправились на турнир в Новый Уренгой. Ему не понравилось, потому что нет солнца. Город очень депрессивный. Нет природы, он лежал в депрессии. Честно, я очень старалась, водила его по достопримечательностям. Но ему это неинтересно. Нужны джунгли и море.
— А как вам было в Бразилии?
— Мне понравилось. Конечно, есть опасные районы, где даже на красный свет светофора останавливаться нельзя, потому что тебя могут выкинуть из машины. Но в принципе хорошо. Мы жили в закрытом комплексе с охраной. Охранники стоят с ружьями, и я никуда одна не выходила, потому что нельзя. Была огорожена от всего. Но в отдельные районы лучше не заезжать, потому что потом оттуда уже не выехать.
— Каким было знакомство в родителями? Как ваша мама встретила Тиаго?
— Моя и его мама по-английски не говорят. Увиделись, поздоровались. Общения как такового не было. Языковой барьер. Но моя мама любит Тиаго. Я с ней делюсь всем. Когда у нас с Тиаго конфликт, она в любом конфликте всегда встает на его сторону.
— Что скажете тем, кто считает, что бои — не женское дело. В России это мнение более чем широко распространено.
— У нас действительно не любят смотреть женские бои. Стоит только посмотреть комментарии на UFC Russia под моим боем или другой девушки, сразу: «Лучше посплю, смотреть не буду». Поэтому понятно, почему организации не хотят проводить бои. Это невостребовано. Зато в Штатах женские бои очень популярны. Люди любят, когда женщины возглавляют крупные турниры. Если это было бы не так, не было бы женских боёв в UFC. В России традиционный менталитет, что женщина должна больше танцевать или готовить. Я прекрасно это понимаю. Зачем делать женские поединки, если зал будет освистывать?
— С какими основными трудностями сталкивается девушка, которая решила профессионально заниматься ММА?
— В России трудностей миллион! Начиная с того, что не все клубы хотят работать с девушками. Часто нужно доказывать, что ты реально пришла тренироваться, а не просто потусоваться. Тяжело найти бои, соперниц. Но это только в России. В Америке я не вижу вообще никаких проблем. То есть нет разницы между мальчиками и девочками. Если кто-то поставит вопрос, что «ты же девочка», в зале случится конфликт, который может дойти до суда.
— Каким был Мурманск вашего детства?
— Когда я родилась и жила там, не чувствовала, что что-то не то. Сейчас не понимаю, как там люди живут. Полгода ночь, полгода день. Полярная ночь, полярный день. Витаминов не хватает, ничего не было, просто какой-то треш. Моя мама до сих пор живёт в Мурманске. Она присылает фотографии с разбитыми домами и улицами. Это очень печально. Когда я показала фотографии мужу, он говорит: «Это ведь из фильма ужасов? Правда?»
— Когда вы поняли, что единоборства дело всей вашей жизни?
— В девять лет у меня появилась такая мысль. Я не представляла, что буду профессионально драться и смогу этим жить, потому что на тот момент этого вообще не было. Девушки не выступали на высоком уровне. Но мне всегда хотелось связать свою жизнь со спортом. То есть, может быть, работать в фитнес-центре или тренером. Мне было очень интересно. Девушки начали выступать в UFC в тот момент, когда я вернулась после первых родов. У меня был большой перерыв. И я увидела, что сейчас девушки могут в полной мере себя проявить. Ронда Роузи открыла все дороги.
— Как ваше желание восприняли родители?
— Папа был очень против, запрещал заниматься. Куча разговоров была, мама меня всегда во всём поддерживала. Главное, что я была счастливая. Но поддержка только на словах. Мне не помогали, не водили, я была очень самостоятельной. Всем всегда сама занималась, искала секции, ходила, разговаривала. Когда была ребенком, никто не хотел тренировать девочек. Мама хотя бы не запрещала.
— Можете вспомнить свою самую значимую победу или самые яркие эмоции от победы?
— Первый профессиональный бой в Польше против Магдалены Яреки. Я очень сильно волновалась и очень быстро выиграла. Эмоции переполняли до краёв. Это был мой первый профессиональный бой при большой аудитории. Ещё была победа над Кетлин Виейрой. Я была большим андердогом и сама не верила, что могу выиграть. После поединка не была уверена в победе. Тиаго зашел и сказал, что я точно выиграла два раунда. Помню, как закричала от радости, когда мне подняли руку.
— Муж помимо базовой работы помогает вам отрабатывать болевые или удушающие приёмы?
— Да, если нет других спарринг-партнёров. Он слишком большой для меня. Тиаго больше как главный или персональный тренер. Смотрит на тренировки со стороны, выстраивает все тренировки, расписание. Когда был COVID-19, мы с ним провели полгода Бразилии, только он был моим спарринг-партнёром. Там мы и спарринги проводили и всё-всё отрабатывали.
— Реально ли вам победить Тиаго Сантоса, если он не спит?
— Мне? Нет. Даже не уверена, смогла бы я это сделать или нет, если он спит!
— Обычно у каждого бойца-мужчины есть истории, как они в детстве дрались, причем какие-то прямо экстремальные случаи, как жизнь была под угрозой. У вас были такие истории?
— Я не часто дралась, но какие-то моменты в начальных классах случались. К тому же я спокойная, стараюсь не задираться ни с кем. Лучше словами конфликт улажу. Хотя знаю девушек, которые при первой же возможности любят подраться, даже не занимаясь единоборствами. Они более эмоциональные. Когда уже серьёзно взялась за единоборства, поняла, что можно травмировать человека, даже если он сам напрашивается. Потом будут проблемы. Лучше всё уладить мирно.
— Представляете своего сына и свою дочь в смешанных единоборствах?
— Да, представляю. Сын у меня занимается джиу-джитсу, но хочет открыть ресторан. Ему нравится готовить. Я его порой спрашиваю, может, не будешь заниматься? «Нет, мне же нужно сестру защищать». Поэтому занимается. Но у него уже много лет есть четкое желание стать высококвалифицированным поваром, открыть ресторан здорового питания. Он всё это изучает, дома готовит, любит готовить. Поэтому спортом будет заниматься только для себя, чтобы быть сильным, уметь постоять за себя. Дочка ещё маленькая. Страшно представить, что она будет получать по лицу. Но если захочет заниматься, мы с Тиаго её поддержим.
