Оперный певец из Северной Осетии Вадим Чельдиев получил всероссийскую известность в апреле нынешнего года. Сначала о нём узнали как об одном из первых коронадиссидентов в России — мужчина утверждал, что болезни не существует, а всё происходящее — всемирный заговор. Одновременно с этим Чельдиев называл себя гражданином СССР и созывал жителей республики на народный сход против самоизоляции, который позже собрал несколько тысяч человек в центре Владикавказа и стал поводом для десятков задержаний и нескольких уголовных дел. Какая судьба может ожидать оперного певца, а также каковы перспективы «осетинского» дела — в материале NEWS.ru.
Вадим Чельдиев в течение нескольких недель призывал земляков организовать народный сход против режима самоизоляции. Жители Владикавказа прислушались к нему, и 20 апреля в центре города собрались несколько тысяч человек, высказывавших недовольство сложившейся ситуацией и требовавших ответа от местных властей. Однако хоть митингующим и удалось поговорить с главой республики, эффект от народного схода оказался противоположным — десятки задержаний и уголовные дела. Сам Чельдиев был арестован прямо в день митинга по делу о фейках про коронавирус. Сейчас он является обвиняемым по двум делам — о фейках (статья 207.1 УК) и о нападении на полицейского (ч.1 статьи 318 УК), по третьему — о призывах к экстремизму — пока проходит подозреваемым (ч.2 статьи 280 УК). Несмотря на этот статус, Росфинмониторинг уже внёс его в список экстремистов, что предполагает блокировку всех счетов.
Адвокат Чельдиева Батраз Кульчиев рассказал NEWS.ru, что его подзащитного этапировали из Санкт-Петербурга во Владикавказ ещё 15 апреля, за пять дней до схода. Мужчина побывал в суде дважды. В первый раз суд Владикавказа избрал ему меру пресечения в виде запрета определённых действий — в рамках первого уголовного дела о фейках про коронавирус. После этого он должен был ехать домой, продолжает адвокат, но его повезли в СК и снова задержали уже по второму уголовному делу — о нападении на оперативника. Снова заявили ходатайство, но теперь уже об аресте, и 20 апреля суд заключил его под стражу до 20 июня.
Нападение на сотрудника, которое, по версии следствия, произошло во время этапирования Чельдиева из Санкт-Петербурга, Кульчиев называет постановкой. Дело возбуждено на основании рапортов коллег-оперативников, которые якобы были свидетелями, как Чельдиев набросился на полицейского. Однако адвокат уверен, что один оперативник намеренно нанёс травмы другому, чтобы инсценировать нападение со стороны Вадима.
Жалобу на арест, утверждает Кульчиев, подали уже на следующий день, однако «до сих пор не уведомлены о рассмотрении». Адвокат подчёркивает, что Чельдиев не признает вину ни по одной из вменяемых ему статей.
Чельдиеву инкриминируется статья 207.1 УК («Публичное распространение заведомо ложной информации об обстоятельствах, представляющих угрозу жизни и безопасности граждан»). Это новая статья, введённая только в апреле 2020 года, после того, как началась пандемия коронавируса. Мужчина в своём Telegram-канале утверждал, что болезни не существует, это всего лишь предлог, чтобы «загнать в рабство».
Адвокат Кульчиев отмечает, что слова его подзащитного о вирусе — частное мнение.
Это его мнение, что коронавирус не настолько опасный. Есть мнения врачей, телеведущих, которые говорят о «чуде чудесном» и которые сами ставят под сомнение опасность заболевания и меры, но, видимо, кому-то можно высказываться, а ему нельзя.
Защитник добавляет, что тем не менее основная причина возбуждения дела против Вадима — не его высказывания о коронавирусе, а призывы выйти на мирный сход.
Кульчиев также уверен, что перед правоохранителями стоит задача держать Чельдиева под стражей. По его мнению, это подтверждается тем, как последовательно и поспешно возбуждаются дела, как его подзащитный дискредитируется в СМИ, а также вбросами оперативников.
По итогам митинга во Владикавказе были задержаны 100 человек, 65 из них отбыли административный арест, а 20 стали фигурантами уголовных дел. Им вменяют две статьи: применение насилия в отношении полицейского и хулиганство (ч.1 статьи 318 УК и ч.2 статьи 213 УК). Адвокат одного из обвиняемых Сергей Денисенко рассказал NEWS.ru, что происходило на митинге.
Люди вышли на площадь. Там было три кольца оцепления из полицейских и гвардейцев. И люди, 2 тысячи человек, прошли сквозь кордоны к зданию правительства и главреспублики. И надо сказать, митинг состоялся: к людям вышли чиновники и сам глава, и общение состоялось. Была выдвинута инициативная группа митингующих для дальнейших переговоров. И когда митинг заканчивался, люди разошлись, часть осталась на площади. Их полиция стала вытеснять и выдёргивать для задержания некоторых из толпы. И люди начали кидать камни в полицейских. Там как раз на площади меняли плитку, и там лежали и она, и старые куски асфальта. И они использовали её как оружие. К счастью, из полицейских никто не пострадал.
Многие начали сравнивать события в Осетии с событиями в Москве в мае 2012 года и последующим «болотным» делом, однако адвокат Денисенко утверждает, что параллели правильнее проводить с прошлогодними ингушскими протестами.
В силу местного менталитета во Владикавказе нет традиции согласовывать такого рода мероприятия. Здесь существует практика народных сходов. Люди выходят на площадь, когда критические вопросы назревают, и задают их руководству. Это дело очень похоже на события в марте прошлого года в Магасе. Там также был митинг, разгон митинга и сопротивление. И 35 человек было арестовано. Рядовых участников, 25 человек, осудили, они в среднем получили по 1,5 года. А шесть организаторов до сих пор под стражей — с делом ещё знакомятся, и оно даже в суд ещё не поступило. Им предъявляют обвинение в создании экстремистской организации, помимо организации митинга с применением насилия, по срокам это до десяти лет светит. Дело 200 томов. Группа следователей была. Некоторые из них сейчас как раз работают в осетинском деле. Дело разделится на две части, как и в ингушском случае: по рядовым участникам, они получат небольшие сроки, и по организаторам, — считает он.
Денисенко также рассказывает, что по делу проходят потерпевшими 14 силовиков — полицейские и росгвардейцы. Тяжких повреждений никто из них не получил, а если бы был зафиксирован даже лёгкий вред здоровью, действия протестующих квалифицировались бы уже по ч.2 318 статьи УК — применение насилия, опасного для жизни и здоровья. Дела по 318 и 213 статьям объединили в одно производство.
23 числа эти дела были изъяты председателем СК Бастрыкиным и переданы в центральный аппарат. И сейчас дело ведёт первое следственное управление ГСУ СК РФ. Сейчас 20 обвиняемых арестовано — им 213 ч.2 вменяют, до семи лет им грозит. Это те, кто кидали камни. Двоим мужчинам предъявили обвинение в организации массового хулиганства. Это Чертинов Рамис и Арсен Бесолов. В постановлении ещё упоминается и Вадим Чельдиев, — говорит адвокат.
Денисенко отмечает особенности судебного производства на Кавказе. По его словам, в политических делах там нет такого «конвейера», как в Москве, возможность высказаться даётся обеим сторонам. Кроме того, на Кавказе не очень доверяют местным судам и зачастую дело для рассмотрения передаётся в другой регион.
Есть определённая степень недоверия к местным судам. Исходя из ингушского дела. То есть событие произошло в Магасе, соответственно, оно там и должно было рассматриваться. Но в итоге дело передали в Ставропольский край, в Ессентуки. Это говорит о недоверии прокуроров к ингушским судам. Так что вполне возможно, что и во Владикавказе будет происходить то же самое. Я предполагаю, здесь не недоверие к судам, а опасение, что придёт огромное количество людей поддержать обвиняемых к зданию суда во время заседания. Придут многочисленные родственники и друзья. И будет всё равно какое-то психологическое давление на суд. А если дело будет рассматриваться в другом отдалённом городе, то понятно, что никто не поедет, — полагает он.
Адвокат Чельдиева Батраз Кульчиев также заметил, что его подзащитный находится сейчас не во владикавказском СИЗО, а в Пятигорске. Он предполагает, что такое решение приняли в местном УФСИН в целях безопасности, «чтобы избежать волнений».
В подготовке материала также участвовала Марина Ягодкина.
