Разговоры о том, чтобы как-то расширить список инвестиционных инструментов в руках управляющих компаний пенсионных фондов, идут давно. Вопрос в том, во что рискованно вкладывать пенсионные накопления, а во что нет. Всё чаще в России звучат предложения разрешить негосударственным пенсионным фондам (НПФ) инвестировать средства будущих пенсионеров — в целом более 2,8 трлн рублей — в стартапы. Действующее законодательство по объективным причинам не позволяет делать это. Эксперты объясняют, почему «пенсионную кубышку» трогать ни в коем случае нельзя и по какой причине некоторым очень хочется «освоить» эти деньги.
Вопрос вложения пенсионных средств в стартапы поднимается далеко не в первый раз. В 2014-м его поручил проработать тогдашний премьер-министр Дмитрий Медведев. Дважды (в 2016 и 2018 году) с такой инициативой выступало Минэкономразвития. В частности, предлагалось разрешить вкладывать в венчурные фонды до 1% пенсионных накоплений, а также дать возможность НПФ размещать пенсионные резервы в стартапы и фонды прямых инвестиций. В апреле 2020 года профильные министерства просил подумать над этим глава правительства Михаил Мишустин. В августе Центробанк выпустил целый доклад, посвящённый данной проблеме.
Но чаще других об этом говорит глава «Роснано» Анатолий Чубайс. Так, 13 октября он выступил на стратегической сессии Банка России, посвящённой обсуждению консультативного доклада «Развитие альтернативных механизмов инвестирования: прямые инвестиции и краудфандинг». В частности, Чубайс заявил, что без денег НПФ венчурный рынок в России можно сравнить с бассейном без воды.
Это всё правильно, это всё так и есть, и образовывать надо, но только воду пустите, нету воды вообще. Невозможно начать продвигаться, пока этой самой воды нет, — приводит его слова РИА Новости.
Венчурные инвестиции — это привлечение средств в стартапы или другие рискованные проекты. Предполагается, что большинство из них не окупят вложения, но несколько успешных полностью перекроют потери и принесут прибыль. Деньги пенсионеров остаются единственным реальным способом развивать инвестирование в России, если проблему вообще хотят сдвинуть с мёртвой точки, считает глава «Роснано».
Что-то в этом бассейне как-то с образованием не очень хорошо, хлоркой пахнет, раздевалки какие-то не очень привлекательные, и вообще, он 25-метровый, а нам нужно 50 метров, — заявил Чубайс.
Поясним: речь идёт о средствах, находящихся под управлением НПФ. Частные пенсионные фонды и управляющие компании государство решило привлечь в систему обязательного страхования ещё в 2002 году. Часть обязательных пенсионных отчислений работодателей (6% от зарплаты) не попадала в «общую кассу» Пенсионного фонда России (ПФР), а зачислялась на индивидуальный пенсионный счёт человека. Задумывалось, что эти деньги до выхода человека на пенсию будут инвестироваться в разные финансовые инструменты, приносящие доход, который, в свою очередь, должен будет увеличить размер будущей пенсии.
С 2014 года накопительную часть пенсии заморозили. Новые обязательные отчисления работодателей с тех пор её не пополняют, уходя в общий бюджет ПФР на выплату страховых пенсий нынешним пенсионерам. При этом фонды и управляющие компании продолжают инвестировать пенсионные накопления, ранее переданные им в управление.
Чуть больше года назад Чубайс уже высказывал идею вложения средств под управлением НПФ в наиболее рискованные технологичные проекты.
Негосударственные пенсионные фонды обладают огромной массой денег — свыше 3 млрд рублей, но они не могут вкладывать в венчурную индустрию, так как им это запрещено. А ведь ни один другой потенциальный источник средств не сможет стать главным двигателем инноваций, а НПФ, по моему глубокому убеждению, могут. Должны. И точно станут. Мы постараемся добиться этого, — убеждал себя и других глава «Роснано».
Похоже, от своей мечты Чубайс отказываться не намерен. На самом деле речь идёт о сумме, многократно превышающей озвученные им 3 млрд рублей. Только вознаграждение НПФ за управление пенсионными накоплениями по итогам прошлого года составило 60 млрд рублей, вдвое перекрыв показатель 2018 года. А реальный объём накоплений (по состоянию на конец апреля 2020 года), по данным ЦБ, уже превысил 2,8 трлн рублей. Даже если предположить, что правительство позволит вкладывать в венчурные фонды лишь 1% пенсионных накоплений, это будет сумма, близкая к 30 млрд рублей.
Однако прежде придётся отменить ограничения, наложенные законодательством на НПФ. Сегодня частные фонды не могут приобретать активы ниже определённой категории качества и рискованности. В частности, согласно действующему закону № 75-ФЗ «О негосударственных пенсионных фондах», в перечень разрешённых для вложений инструментов входят высоконадёжные государственные ценные бумаги, облигации российских эмитентов, ипотечные ценные бумаги, депозиты в валюте и рублях, ценные бумаги международных финансовых организаций, допущенных к размещению или публичному обращению в РФ.
Венчурный рынок — непредсказуемый и рисковый, России не стоит пускаться во все тяжкие, позволяя пенсионным фондам идти пусть даже на осознанные, но риски, уверен ведущий научный сотрудник МГУ экономист Андрей Колганов.
Во всём мире для пенсионных фондов установлены жёсткие правила, определяющие круг инструментов, в которые можно инвестировать пенсионные накопления. И это, как правило, очень консервативный портфель. Не думаю, что нам следует от такого рода практики уходить.
Ни о сбережении, ни тем более о приумножении средств НПФ (а в конечном счёте средств российских пенсионеров) и речи быть не может. По мнению эксперта, во главу угла нужно ставить не возможную призрачную прибыль, а надёжность накоплений.
Средства пенсионных фондов — это не та кубышка, которую следует использовать для венчурных инвестиций, — убеждён Колганов.
Более категоричен в своём мнении финансовый аналитик Владимир Левченко. По его словам, все разговоры Чубайса о необходимости развития венчурного рынка в России с помощью пенсий мало относятся к реальности, а рекомендация разрешить НПФ участвовать в венчурном рынке поставит под серьёзную угрозу гарантию сохранности денег россиян.
Это и инвестициями-то назвать сложно. Любой венчурный проект — история высокорискованная. Этим должны заниматься исключительно суперпрофессионалы, готовые к тому, что в случае неудачи их вложения сгорят.
Эксперты напоминают о личной заинтересованности Анатолия Чубайса. Вот уже 12 лет он возглавляет структуру, которая занимается нанотехнологиями. По некоторым данным, половина проектов, в которые корпорация инвестировала средства и из которых позднее вышла, оказались убыточными. А это значит, что пока вложения в инновации много хорошего не приносят. Вот и думает Чубайс, где бы ещё взять денег.
Скорее всего, здесь речь идёт вообще не об инвестировании, а о том, где бы ещё взять сколько-нибудь денег и как-нибудь их «освоить». Пенсионные накопления — это ещё один неосвоенный ресурс, — отмечает Левченко.
Далеко не каждый профессиональный игрок в качестве объекта для инвестирования выбирает венчурные проекты, да и не каждого туда пускают, замечает руководитель департамента корпоративных финансов и корпоративного управления Финансового университета при правительстве РФ Константин Ордов. Вероятность неуспеха в зависимости от стадии жизни проекта колеблется от 99 до 50%, подчёркивает он.
Пенсионные деньги — это деньги граждан. С чего вдруг, запрещая самим гражданам вкладывать, а по сути спускать пенсионные средства на венчурные инвестиции, мы разрешим это делать другим?
Занимаясь венчурным инвестированием, корпорация «Роснано» вкладывает деньги только в самые крупные и наиболее надёжные проекты. Несмотря на это, она до сих пор не доказала эффективность своей работы, считает эксперт.
Пенсионные накопления — это очень большие средства, а венчурный рынок в масштабах российского инвестиционного рынка в целом — «мелкая сошка». Вопрос в том, нужны ли венчурному рынку деньги в таком объёме и не будет ли это связано с нецелевым использованием средств, — рассуждает Ордов.
Прежде чем искать новые источники для инвестиций на венчурном рынке, нужно заняться развитием инфраструктуры этого самого рынка, убеждены эксперты. Например, сделать упор на создание крупных венчурных фондов, которые за счёт диверсификации вложений способны отыгрывать вложенные в стартапы средства.
Они вкладывают деньги далеко не в один стартап и даже не в сто, счёт идёт на тысячи. Что-нибудь из этого «выстрелит» и принесёт прибыль, — полагает Колганов.
По мнению экономиста, важно развивать риск-менеджмент, готовить специалистов по инновациям, способных грамотно отбирать проекты, которые могут оказаться в будущем успешными. При этом Андрей Колганов не верит, что предложения Чубайса поддержат наверху: противников этой идеи много, в том числе и в правительстве. Многие чиновники прекрасно понимают: рискуя средствами пенсионеров, они могут заработать лишь дополнительную головную боль. В случае форс-мажора бремя ответственности ляжет на государство, замечает эксперт.
А вот по мнению Владимира Левченко, логика развития событий говорит об обратном. Аналитик напоминает, как власти увеличили налог на добавленную стоимость, обложили налогом доходы по депозитам, подняли пенсионный возраст, наконец, заморозили пенсионные накопления. По его словам, вполне вероятно, что их (пенсионные накопления) пустят на то, о чём так долго просит Чубайс. Как эти пенсии будут выплачиваться потом — другой вопрос. Будет день — будет пища, по такому принципу строится государственная политика, резюмирует аналитик.
