«Одним из самых криминализированных в мире» назвал отечественный рынок бытовых отходов спецпредставитель президента РФ по природоохранной деятельности и экологии Сергей Иванов. ««У нас сейчас есть и белый, и чёрный рынки», — заметил он, выступая на Восточном экономическом форуме (ВЭФ) во Владивостоке. Чиновник поднял проблему общенационального масштаба, которая в России фактически замалчивается и толком не решается ни на каких уровнях, включая муниципальный.
Говорить на тему утилизации отходов власти не любят по многим причинам. Действенных механизмов борьбы с криминалом, паразитирующем на вывозе и сортировке мусора, в стране нет. До сих пор самым ярким символом противостояния этому теневому бизнесу остаётся полковник Вадим Скопин из советского милицейского сериала «Следствие ведут ЗнаТоКи». Ситуация не меняется десятилетиями: закон по-прежнему не властен над небрезгливыми предпринимателями. По словам Сергея Иванова, после закрытия полигона «Кучино» несколько компаний, занимавшихся нелегальным вывозом мусора, не прекратили свою деятельность, и это обстоятельство беспристрастно зафиксировали видеокамеры.
«Мусоровоз на платной дороге в четыре часа ночи. Никого не боятся. Остановились на платной шестипалой трассе и вывалили этот мусор», — рассказал спецпредставитель президента.
Цифры и факты, характеризующие российский рынок бытовых (твёрдых коммунальных) отходов, впечатляют. Таких отходов в стране образуется 40 млн т в год. Ежегодный оборот отрасли эксперты оценивают в $2,5 млрд. Около 70% рынка контролируют муниципальные органы власти, и ясной картины происходящего нет ни у кого. Отдельная тема — степень переработки, составляющая в России лишь 10%: 3% сжигается, 7% поступает в промышленную обработку. Таким образом, львиная доля отходов вывозится на полигоны и свалки, то есть хранится в окружающей среде. По данным Росприроднадзора, сейчас на отечественных свалках, которых около 4 тысяч, накопилось более 40 млрд т твёрдых отходов, а ежегодно добавляется по 50−60 млн т. Для сравнения: в Швеции, с её развитой структурой утилизации и переработки вторсырья, на полигоны вывозится лишь 4% всего мусора.
В России же туда попадают бытовая техника и оборудование, пластмассы и полимеры, бумага и стекло — ценное вторичное сырье с высоким уровнем ликвидности. Там же оказываются 15−20 млн т органических отходов, а это — 30−40% от общего объёма органических удобрений, используемых российским сельским хозяйством.
По словам переработчиков, структура работы на рынке имеет множество изъянов, отпугивающих новых игроков. Например: отходы зачастую приобретаются у перекупщиков, а не напрямую у оператора, что влияет на цену. Кроме того, в технологической цепочке отсутствует важное звено — заготовители, занимающиеся сбором мусора у населения и его предварительной сортировкой. Ещё один момент: урны для раздельного сбора мусора встречаются крайне редко, пожалуй, только в торговых центрах и отдельных городских кварталах. В целом, по расчётам экспертов, вторичная переработка отходов в России требует инвестиций на сумму $51 млрд, в результате можно будет достичь переработки на уровне 40−45% от общего объёма, как в США (в Европе — в среднем более 50%, а в развитых странах — более 70%).
Отечественные свалки заполнены на 90% и требуют постоянного расширения, новых и новых территорий. «Помоечная экспансия» составляет 0,4 млн га в год. При этом в ряде регионов доля несанкционированных и нигде не зарегистрированных свалок, не отвечающих никаким экологическим требованиям, достигает 40−50%, а то и 80%. Механизмов контроля над доставкой мусора не существует: транспортная компания в целях экономии может отправить груз на теневой полигон или в ближайший овраг. Там, где нет системы учёта, укореняется и расцветает криминальный бизнес, устанавливающий свои правила игры. В городах возникает гигантское количество частных перевозчиков, не ведущих никакой бухгалтерии. И абсолютно не понятно, где же та грань, за которой в России кончается белый рынок бытовых отходов и начинается чёрный.
