Какие технологии будут применяться в нефтянке в ближайшие годы? Готова ли Россия полностью отказаться от иностранного оборудования? И как стране перестроиться на новый формат добычи чёрного золота? Об этом и многом другом в эксклюзивном интервью News.ru рассказал руководитель Центра компетенций технологического развития ТЭК ФГБУ «Российское энергетическое агентство Министерства энергетики» Олег Жданеев.
— Насколько чётко сформулирован запрос, в том числе от нефтяной отрасли, на инновационные разработки? Мы догоняем или идём на опережение?
— Необходимо чётко понимать предсказуемость спроса и смотреть на диапазон где-то 10–15 лет. Потому что цикл разработки в нефтегазовой отрасли длительный, и нужно уже сегодня думать о тех технологиях, которые будут востребованы в 2035 году. Соответственно, уже сейчас необходимо сформировать вот эти отраслевые приоритеты, и в том числе наш Центр компетенций как раз над этим работает. Недавний технологический барометр, который мы по отрасли сделали, помогает выбрать из того огромного списка технологий те ключевые, на которых необходимо сфокусироваться.
— Удалось ли в процессе импортозамещения снизить зависимость от иностранных технологий в нефтегазовой отрасли?
— Я бы вообще в целом говорил не об импортозамещении, а о технологическом развитии. Потому что импортозамещение имеет смысл только в двух аспектах: когда мы говорим об обеспечении технологической независимости и о повышении экономической эффективности ведения бизнеса. То есть вот в этих моментах нам действительно нужно заниматься импортозамещением. Но всё импортозамещать нецелесообразно. Соответственно, здесь нужно думать, как, с учётом изменений минерально-сырьевой базы, подготовить отрасли ТЭК, чтобы снабдить их теми технологиями, тем оборудованием, которые будут необходимы для эффективной реализации программ, которые в том числе сейчас определены в энергетической стратегии до 2035 года.
— Мы уже смогли определить, что это за технологии, или мы ещё в процессе?
— Мы в процессе. Потому что процесс этот постоянный. Здесь нет такого, что сейчас завершили — и можем жить спокойно. Поскольку идут постоянные изменения по минерально-сырьевой базе, идут постоянные изменения по развитию технологическому, поэтому успокоиться и сказать, что вот, мы завершили этот процесс, невозможно. Это постоянный процесс, и нужно проводить постоянную актуализацию тех программ развития, которые сейчас есть в компаниях.
— Всё-таки хотелось бы вернуться к импортозамещению. Как бы вы оценили, что удалось сделать за эти пять лет в нефтегазовой отрасли?
— Я думаю, что прежде всего этот вопрос к Минпромторгу. Но процесс идёт. Он очень многогранен. Нам необходимо работать по всем смежным отраслям. То есть много говорится о том, что нам сейчас необходимо разработать технологии для наклонно-направленного бурения. Уходить на более дальние, на большие диапазоны отклонения от вертикали. А для этого необходимы те же технологии. Например, нам необходимы роторные управляемые системы (современное поколение забойного бурового оборудования, которое обеспечивает снижение рисков возникновения осложнений и аварий, а также позволяет осуществлять управление траекторией скважины. — News.ru). Но когда мы смотрим в целом на создание этого оборудования, этого комплекса, мы говорим о том, что нам необходимы российские инклинометрические модули. А для того чтобы получить российские инклинометрические модули, нам необходима российская электронная компонентная база. Поэтому эта задача — она не является приоритетом какой-то одной отрасли. Это межотраслевое взаимодействие, которое в процессе. И очень большие сейчас инвестиции в отрасли, в разработку и производство сделаны. Сейчас все ожидают уже конкретных результатов с точки зрения получения оборудования, которое покажет свои подтверждённые тактико-технические требования.
— Как вы считаете, достаточно ли государство финансирует научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР) в нефтегазовой сфере?
— В Министерстве промышленности и торговли существует более 700 программ поддержки НИОКР. То есть на самом деле механизмов поддержки институтов развития в Российской Федерации огромное количество. Другой вопрос в том, что не все производители, не все разработчики оборудования проинформированы в должной степени об этом. В Алуште на форуме «Микроэлектроника-2019» мы обсуждали создание такой программы, такой платформы, которая бы помогала и разработчикам, и производителям найти те механизмы поддержки, которые наиболее подходят им. То есть это вопрос информированности прежде всего.
— Хватает ли квалифицированных кадров нефтегазовой отрасли?
— Вопрос по кадрам я бы разбил на два пункта. Первый: нам необходимо учить студентов на российском оборудовании. Потому что то, что мы сейчас видим — что привычка работать на импортном оборудовании в том числе связана с тем, что мы начиная уже со студенческой скамьи учим людей на зарубежном программном обеспечении, на зарубежном «железе». Вот эту тенденцию необходимо менять. И следующий момент — это подготовка преподавательского состава. Чтобы преподавательский состав был чётко осведомлён о последних технологических тенденциях и имел возможность вот эти последние новинки с точки зрения техники, технологий передать студентам. Чтобы они выходили подготовленные и сразу же готовые для того, чтобы приступать к использованию этих решений.
