К большому разочарованию представителей мощной нефтяной промышленности Норвегии и её профсоюзных организаций, оппозиционная лейбористская партия решила изменить свою позицию по вопросу поиска нефти на шельфе Лофотенских островов. Это означает, что теперь в парламенте есть твёрдое большинство, которое не допустит бурения на крупнейшем шельфовом месторождении.
Отказ от освоения месторождения на Лофотенах — большой удар по нефтяной промышленности Норвегии. Как пишет автор статьи, Микаэль Хольтер, разместивший свою публикацию в Bloomberg, это решение — сигнал о том, что нефтяная эра, которая превратила скандинавскую нацию в одну из самых богатых в мире, близится к концу.
Лофотены — группа островов в норвежской Арктике. Площадь архипелага составляет 1227 км², а население — примерно 24 тысячи человек. Здесь, как, впрочем, и во всей Норвегии, развито рыболовство. На архипелаг за год приезжает около миллиона туристов. Местные жители считают рыболовство и туризм отличной альтернативой нефтедобыче.
У сторонников развития нефтедобывающей промышленности иные взгляды. Они делают акцент на то, что нефтяной сектор экономики обеспечивает 30% поступлений средств в бюджет Норвегии. На Лофотенском архипелаге, по предварительным экспертным оценкам, может быть добыто около 1,3 млрд баррелей нефти. Если представить, что нефть стоит $70 за баррель, то это более $90 млрд. Неудивительно, что нефтяные компании во главе с Equinor ASA (крупнейший норвежский производитель, контролируемый государством) заявили, что получение доступа к Лофотенам является ключевым моментом, если страна хочет сохранить производство, поскольку разработанные ранее сырьевые ресурсы истощаются.
Вся индустрия удивлена и разочарована, — сказал глава норвежской нефтегазовой Ассоциации Карл Эйрик Шьот-Педерсен.
Однако решение лейбористов не стало большим сюрпризом. Норвежцы уже давно сомневаются в правомерности использования нефтяного ресурса на фоне растущей обеспокоенности по поводу изменений климата. И сегодня многие руководители нефтяных компаний отказались от получения доступа к Лофотенам, руководствуясь соображениями экологии. Следующая битва, скорее всего, будет связана с вопросом о том, следует ли продолжать бурение в Баренцевом море.
Что движет норвежцами, когда они говорят об отказе от разработки запасов нефти на Лофотенах? И если страна уйдёт от «нефтяной иглы», то каким образом это отразится на мировом рынке «чёрного золота»? С этими вопросами News.ru обратился к экспертам. По мнению большинства опрошенных, норвежцев смутила дороговизна проекта: одно дело вкладывать в нефтедобычу в Арктике, сложную и ресурсоёмкую, на фоне растущих цен на нефть и увеличивающегося спроса, и совсем другое — в нынешних условиях, далёких от идеальных для такого рода начинаний.
Многие ожидали, что цена за баррель может достигнуть $150-200. Тогда-то и заговорили о разработке арктических проектов, хотя о них рассуждали с особой осторожностью, потому что затраты всё-таки достаточно серьёзные. Сегодня при цене приблизительно в $60 за баррель и при том, что в ближайшее время уже, по всей вероятности, будет пройден пик спроса на нефть, дорогие разработки ставятся под сомнение. Здесь вопрос не в переориентации Норвегии на что-то другое, а скорее, в опасениях норвежцев потратить деньги на проект, который никогда не окупится. Уходить в Арктику в период стабильных цен на нефть — очень рискованно. К тому же, надо отметить, что в Европе снижается спрос на нефть. Экономике Норвегии нужно будет переориентироваться.
Я бы не стал рассматривать заявление лейбористов как окончательный отказ норвежцев от разработки этого месторождения. Это решение, вполне вероятно, будет пересмотрено. В целом норвежская экономика достаточно примитивна: рыба, внутренняя сфера услуг, но главный источник благополучия — сырьё. Тем не менее, норвежцам вести разработку такого сложного месторождения не слишком выгодно. В случае отказа от новых проектов Норвегия не будет наращивать объёмы поставок нефти на мировой рынок. С одной стороны, она теряет на этом — не сможет извлечь выгоду. Прикрываются норвежцы при этом тезисом, что современная Европа идёт по другому пути, по пути чистой энергетики. Но, с другой стороны, на мировом рынке просто не произойдёт поставок нефти за счёт Норвегии — увеличение объёма предложения на рынке будет идти за счёт других стран. И другие поставщики этому только обрадуются, поскольку одним конкурентом станет меньше.
Отказ от разработок в Арктике — это вовсе не желание правительства Норвегии отказаться от эпохи нефтяного расцвета. Отказываться от такой эпохи они ни в коей мере не хотели бы. Но объективная реальность такова, что месторождения Норвегии по большей части выработаны, нефтедобыча там падает. Был очень серьёзный расчёт на норвежский сектор в Баренцевом море, но там одно время была проблема с демаркацией границ с российским сектором. Эту проблему решили несколько лет назад, и решили так, как того хотела Норвегия. Для нас это не так важно: наш арктический сектор огромен, и его территория сейчас превышает территорию всего ЕС. Уступить норвежцам какие-то кусочки для нас не было проблемой. Однако позже выяснилось, что на тех территориях, что отошли норвежцам, крупных месторождений нет. Остальные выявленные месторождения в условиях Арктики неэффективны, они не приносят прибыли. Посчитав всё, норвежцы решили приостановить работы в Арктике, поскольку они принесут убытки. Осознав всё это, норвежцы решили увеличить объёмы работы с Россией. На территории РФ сосредоточены 64% всех перспективных ресурсов планеты Земля. Наша территория изучена на 25%. У нас есть очень интересные направления, в том числе запасы сланцевой нефти, которые к настоящему моменту разведаны лишь на одну тысячную. Но здесь норвежцам помешали санкции. В результате они находятся сейчас в очень сложном положении: работать в российском нефтяном секторе, самом привлекательном на сегодняшний день, они не могут — им не дают этого сделать санкции, а своих перспектив у них нет. Вся конструкция санкций не выгодна для экономики ЕС, при этом она не выгодна и США. Я вижу только одного выгодополучателя во всей этой истории — это Россия. За годы санкций мы восстановили свой суверенитет в Арктике. Мы восстановили технологии, которые ранее были утрачены, потому что мы сидели на американских технологиях. Мы кругом находимся в выигрыше. Мы понесли определённые затраты, которые принесут прибыль не сразу. Но они уже начали это делать. Например, американцы для разрыва гидропластов используют химикаты. Исходно это российская технология. У нас действуют санкции, но, вопреки всему, США покупают у нас новые технологии для разрыва гидропласта. Нам от них ничего не нужно, кроме разве что платформ, которые остаются узким местом для нас. Но с этим мы справимся.
