Российского певца Иосифа Кобзона не стало 30 августа 2018 года, в сентябре ему исполнилось бы 86 лет. Кобзон был одним из первых артистов, назвавших Крым исконно русской территорией и выступивших против запрета русского языка на Украине. Исполнитель, рожденный в Донецкой области Украины, неоднократно ездил с концертами в ДНР и ЛНР, подчеркивая, что делает это по зову сердца. В день памяти певца NEWS.ru собрал его самые яркие высказывания об Украине, России, США и собственной жизни.
«Я — дитя войны, я помню Великую Отечественную войну не понаслышке. Я помню все, что принесла нам Великая Отечественная, я помню, как наш великий советский народ восстанавливал разрушенное хозяйство. К сожалению огромному, мы бездарно отдали то, что завоевали путем многих жертв, войн, но Россия на наших глазах возрождается».
«Мою семью спасали люди, помогали. Нас было у мамы пять сыновей, одна дочь. Мы жили в трудные времена: голод, холод, разруха, карточки хлебные... Когда я пришел из армии, мне не во что было одеться, потому что, демобилизовавшись, я в свои старые вещи не влез уже. И поэтому когда я поступил в Гнесинскую академию, то первые два месяца ходил на занятия в солдатской форме. Но мне помогали.
Будучи молодым студентом, я приставал к композиторам. К Островскому, Долуханяну, Френкелю. И они мне помогали. И когда у меня появилась возможность помогать людям и решать их проблемы, я почувствовал себя обязанным: значит — пора отдавать долги.
Если делаешь людям добро — это тебе самому добавляет и здоровья, и оптимизма».
«Крым всегда был российским, и то, что его удалось вернуть без единого выстрела, без единой жертвы, — лишнее тому подтверждение. Это единодушное решение народа. Люди по сей день продолжают ликовать по поводу возвращения домой».
«Пускай лишают. Для меня не существует Украины, в которой существует фашистский режим. Поэтому я не хочу быть почетным гражданином.
Два года назад я сказал, что отказываюсь от всех украинских наград. Поэтому власть с опозданием принимает какие-то мракобесные решения. Мне награды давала другая Украина, поэтому я дорожу теми наградами. А то, что сейчас так называемая мракобесная, проамериканская, новая Украина пытается принимать какие-то меры, я даже не знаю, как на это реагировать».
«Там [на Украине] произошел государственный переворот, и к власти пришло правительство, которое стало заниматься русофобством. Ту Украину, которая меня родила, я любил и продолжаю любить. Не было концерта, на котором я не исполнил бы украинской песни — это родное мне и близкое».
«Мне не стыдно за свою позицию ни перед вами, ни перед обществом, ни перед внуками. Я живу так, как хочу, так, как считаю правильным. И триста раз плевать бы я хотел на тех, кто меня проклинает».
«Так меня мама учила — быть прежде всего человеком, а потом певцом, а потом как угодно».
«У нас очень хороший народ, только нужно помочь этому народу понять, что у него одна страна, у него нет выбора другой. Нужно любить страну. Даже если Родина-мать не совсем здорова, нужно сделать все для того, чтобы поднять ее на ноги».
«Я живу в России, и я горжусь тем, чем богата моя страна, ведь кроме недр есть еще интеллектуальное и духовное богатство».
«Я ненавижу Майдан и всех приверженцев. Тех, кто на той стороне, надо лечить. Вот у меня внучки спрашивают: „Дед, скажи — а что вообще с Украиной?“ Я им отвечаю: „Они сошли с ума“».
«То, что мы говорим: Бандера, Петлюра. Вы знаете, это так страшно — вернуться в эти воспоминания. Я вспоминаю еще после войны разгул западенцев, бандеровцев, которые на Украине все рушили и грабили. Бандиты свирепствовали везде. А сейчас это повторяется. Молодые люди с бутылками „коктейля Молотова“ и ста долларами в кармане идут на любые провокации. На самом деле они и сами не знают, куда идут».
«Донбасс никто не ставил на колени, и никому не дано этого сделать. Мы никогда не будем петь украинский гимн, пока будут живы жители Донецка».
«Это их главная задача. Глядишь, плацдарм освободится для НАТО. Глядишь, они войдут и встанут под нашим носом — под Курском и так далее. Вот на что они рассчитывают».
«Я бы приостановил все дипломатические отношения, дабы американцы задумались, что с нами нельзя так поступать, нельзя шутить с Россией. Есть народ России, свободный, любящий свою страну. С нами шутить я бы не рекомендовал никому».
«Нам надо заставлять себя уважать. Путин в последнее время стал говорить: мы за демократию, но не за такую, какую Америка проводит в Ираке. Мы за демократию, но не до такой степени, чтобы по указанию Англии пересматривать Конституцию. Занимайтесь своими делами, а мы разберемся сами. И не надо нам грозить пальчиком, мы не дети».
«Не допустите, братья-украинцы, войны с Россией! Это ваша гибель в этой войне. Россия выстоит и выдержит».
«Я не хотел бы никакой другой жизни, кроме той, что состоялась. Мне всегда хотелось быть первым. Я спешил на стройки Сибири, на целину, на Самотлор, первым из артистов полетел на остров Даманский, когда там случился конфликт с китайцами, первым был в Афганистане, Чернобыле. Я всегда считал, что певец в СССР больше, чем певец».
«Собираюсь праздновать 120-летие, в свои 70 полвека провел на сцене. Неля [жена] порой смотрит на меня как на сумасшедшего, когда после четырехчасового концерта сажусь в машину и продолжаю напевать. Дай бог, чтобы это занятие никогда не наскучило!»
«Биография уже написана, все предначертано. Меня Бог хранит. Если я нужен в этом мире, нужен своей семье, значит, со мной ничего не произойдет».
«Я никогда не заглядываю в интернет — и не по возрасту, мне неинтересно. Я просто не хочу пользоваться этой желтой грязной прессой, которая распространяется и позорит нашу культуру и быт. И по-мужски, если бы нашелся этот человек, который открыто бы сказал: „Да, я так считаю“, то я вызвал бы его на физический поединок и дал бы по роже, извините за грубость. Я не вижу другого способа заставить человека думать, что он живет среди людей».
«Мы относимся к своей истории, культуре и искусству без всякого уважения. Нужно беречь свою страну, культуру и язык».
«Почему нельзя пропагандировать свое отечественное искусство? Но оно, оказывается, не формат, как сейчас принято говорить у вас на радио или на телевидении. Я за то, чтобы квотировать зарубежную музыку и на телевидении, и на радио. Только за то, чтобы сохранить свою национальную культуру».
«Это беда наша с вами, мы перестали любить Россию и петь русские песни. Мы перестали любить наш язык».
«У меня есть дальняя комната — комната печали. Там фотографии тех, кто ушел из жизни. А здесь, в этой комнате, собраны все, кто были и есть в моей жизни. В том числе и Березовский. Он был в моей биографии. И нужно с уважением относиться к истории своей жизни.
Знаете, почему ко мне все время приходит публика на концерты? Я пою им поэзию. И не обманываю. Они мне верят. Знаете, что я вам скажу? Никогда никому не надо приспосабливаться. Надо быть верным своим принципам и своим устоям».
В материале использованы источники: Ria.ru, Rambler.ru, Tass.ru, Сrimea.kp.ru, Citaty.info.
Читайте также:
Вдова Кобзона рассказала о своей личной жизни
