Посмертные злоключения

Мы не можем сказать, что в Красноярске, на родине Дмитрия Хворостовского, в городе, где он завещал похоронить свой прах, взяли, да и потеряли урну. Местные чиновники говорят, что она хранится в «специализированном медицинском учреждении» и нет оснований им не доверять. Надеяться на то, что желание Хворостовского в обозримом будущем осуществится и его прах захоронят в родном городе, тоже не приходится. Проблема в том, что дело это серьёзное, можно сказать, политическое, и местная бюрократическая машина пришла в действие: закрутились колёсики, заработали шестерёнки. Проходят совещания, продолжаются согласования, и всё это будет продолжаться неопределённо долгое время.

Как хоронить прах? Где хоронить прах? С какой степенью помпезности? Не стоит ли поместить его в основание памятника? Но памятника Хворостовскому в Красноярске нет — значит, надо его спроектировать, сделать и поставить. А куда его ставить? Не на площади ли перед оперным театром? Но отец певца решительно против, он хочет, чтобы место было тихим и уединённым... А зачем ставить памятник в тихом и уединённом месте? Не будет ли это пустой тратой бюджетных денег?

Эти мысли бродят в головах красноярских бюрократов, звучат на совещаниях, которые проходят в городской администрации. «Улита едет, когда-то будет»: последнее желание Хворостовского выполнят не скоро.

Удивляться чиновничьим сомнениям не приходится: похороны, место захоронения в нашей стране имеют особое значение. Это изнанка карьеры, её посмертное продолжение: дадут ли тебе Новодевичье или Ваганьковское, зависит от итогов твоей жизни. Если тебя, при жизни добившегося успеха, похоронят на Троекуровском, все будут знать, что на самом деле ты лузер. И пусть тебе уже не будет до этого никакого дела — ситуация всё равно сложится крайне неловкая.

Надо сказать, что окружающая нас действительность на них богата. Тело Владимира Шаинского привезли в Москву, друзья убедили вдову автора музыки к «Чебурашке», что его надо похоронить на Родине. Но Сергей Собянин решил, что для Новодевичьего кладбища этот прах мелковат. Вдове предложили место на Троекуровском. Споры идут до сих пор, прах Шаинского не похоронен. Солиста «Иванушек International» Олега Яковлева хотели похоронить на Ваганьковском, но наверху решили, что он этого недостоин, и Олег нашёл последний приют на Троекуровском. Человек может жить так, как ему заблагорассудится, зарабатывать деньги, завоёвывать популярность, но, когда он умрёт, ему укажут на его настоящее место. На свой лад это даже успокаивает: в государстве есть порядок, и начальство следит за тем, чего мы стоим.