МИД России 30 марта призвал представителя ОБСЕ по вопросам свободы СМИ Арлема Дезира отреагировать на высылку с Украины российской журналистки Маргариты Бондарь. Как уже сообщал News.ru, представители МИД РФ отметили, что рассчитывают на помощь неправительственных структур, в частности, организации «Репортёры без границ» и Международной федерации журналистов. С точки зрения российских дипломатов, в настоящее время в стране «возмутительный произвол» в отношении СМИ.
Гонения на журналистов усугубились во время президентской кампании на Украине, которая проходит не безупречно: только 30 марта, в день тишины, когда запрещена всякая агитация, граждане страны сообщили в полицию о более чем 150 нарушениях — от распространения запрещённой рекламы до хулиганских выходок.
О том, почему действующая украинская власть так боится освещения ситуации в СМИ, News.ru побеседовал с политологом Александром Асафовым.
— Александр Николаевич, российский МИД, как вы знаете, был вынужден обратиться в ОБСЕ в связи с выдворением из страны журналистки Маргариты Бондарь. Это такая стратегия власти — изгонять из страны представителей неугодных ей СМИ или какой-то уникальный случай?
— Ситуация с журналистами, и прежде всего с российскими, на Украине в последние годы однозначная: их деятельность подвергается тщательному анализу, и в случае возникновения каких-либо претензий, порой смехотворных, она может закончиться тюремным сроком или как минимум задержанием. В качестве примера можно привести дело Кирилла Вышинского, которое построено на абсурдных обвинениях. Конкретно перед выборами, учитывая запрет на освещение выборов российскими журналистами, а также принимая во внимание запрет наблюдателей из России на избирательных пунктах и в целом всю сложившуюся обстановку, очевидно, что все журналисты, так или иначе имеющие отношение к России, проходят через мелкое сито принудительно-силовой цензуры. Безотносительно личности Маргариты Бондарь и её публикаций и заявлений очевидно, что поводом для действий со стороны украинских спецслужб стала её привязка к России.
— Много сегодня говорится о том, что предвыборная кампания на Украине — достаточно прозрачная.
— Несмотря на то, что выборы на Украине декларируются как честные и открытые, демократические и конституционные, мы тем не менее видим, что версия у журналистов, освещающих предвыборный процесс, должна быть только одна: это версия должна быть согласована с официальным Киевом или как минимум не идти в разрыв с нею.
— Наблюдаемые репрессии по отношению к представителям прессы — они идут по нарастающей? Обращение нашего МИДа в ОБСЕ — дело не рядовое.
— Наш МИД привлекает внимание к ситуации. Это лишь констатация факта: деятельность журналиста на современной Украине так же опасна, как и нахождение на театре боевых действий.
— Почему в Киеве так тщательно подходят к вопросам освещения политической жизни вообще и выборов президента в частности?
— Совершенно очевидно, что не нужны независимые свидетели того, как эти выборы будут завтра проводиться. Понятно, что делается ставка на фальсификации. Уже не одно и не два есть заявления о подкупе избирателей — о том, что подкупаются голоса в обмен на расписку об обязательстве проголосовать за того или иного кандидата. Российский (подчёркиваю) сегмент Интернета заполонили так называемые порохоботы (люди, которые в угоду украинской власти формируют общественное мнение в соцсетях). С такими же ботами от других кандидатов в президенты они сражаются на российских ресурсах и в последние сутки делают это в обострённой форме. Сейчас идёт день тишины на Украине, но это никого не останавливает: продолжаются попытки привлечь на свою сторону неопределившихся избирателей. Но даже без этого можно сказать, что есть и другие факты, которые объясняют, почему власти в Киеве избегают оценки СМИ: например, количество отпечатанных бюллетеней, которое значительно превышает число избирателей; списки с мёртвыми душами, которые включают в себя в том числе и действительно погибших людей из народного ополчения ДНР и ЛНР, и прочие обстоятельства. Всё это говорит о том, что украинскому избирательному процессу не нужны свидетели. Фальсификации должны состояться, и не нужны люди, которые могли бы этому помешать.
— Но в целом пока не произошло ведь ничего такого, что позволило бы признать выборы на Украине недействительными? Никаких крупных нарушений не зафиксировано?
— Смотря что считать крупными нарушениями. Компания со стороны главного кандидата проходит достаточно гладко. Про нарушения мы, возможно, просто пока не знаем.
