Европейский союз принял новую стратегию по Центральной Азии и обозначил основные приоритеты работы с регионом. 17-страничный документ содержит мало конкретики и сильно напоминает предыдущий вариант 2007 года. На фоне доминирования России и Китая в регионе, а также сохраняющегося американского влияния усилия ЕС выглядят откровенно слабыми. О том, чего хочет и чего может добиться Европа в Центральной Азии, — в материале News.ru.
Опубликованная стратегия ЕС под названием «Новые возможности для сильного партнёрства» обозначает приоритеты работы с пятью центральноазиатскими странами: Казахстаном, Киргизией, Таджикистаном, Туркменией и Узбекистаном. Согласно документу, Евросоюз готов содействовать развитию стран региона, укреплению их взаимодействия друг с другом и в том числе оказать помощь во вступлении в ВТО. Помимо экономического и политического развития в стратегии упоминаются вопросы безопасности, связанные с Афганистаном, и развития демократических институтов. При этом в документе отмечается: основой кооперации является Соглашение о расширенном сотрудничестве — оно было заключено в 2015 году между ЕС и Казахстаном, а в настоящий момент идут переговоры о подписании соответствующих документов с Узбекистаном и Киргизией.
«Новое видение» европейцев на регион уже подверглось критике в ряде зарубежных СМИ. Так, The Diplomat навал документ «старой стратегией ЕС по Центральной Азии в новом PDF-файле». Как пишет издание, приоритеты Европы в Центрально-Азиатском регионе не изменились, при этом стратегия не выдвигает никаких новых идей по их продвижению, а многие её пункты выглядят расплывчато.
Вместе с тем отличия всё же есть. Так, обновлённая стратегия в большей степени сконцентрирована на экономических аспектах взаимодействия, а продвижение демократических ценностей в регионе отошло в документе на второй план. Такие изменения можно связать с неудачами европейской политики в регионе за последние десятилетия. Традиционным союзником ЕС в Центральной Азии были США, обладающие большим влиянием. За счёт совпадения интересов по ряду вопросов, в частности по Афганистану, стороны могли кооперироваться. После прихода к власти Дональда Трампа влияние Вашингтона в регионе ослабло, как и интерес Соединённых Штатов к продвижению демократии в регионе. Концентрация на экономических вопросах, отображённая в стратегии, может свидетельствовать о намерении ЕС вести более автономную политику.
Подобные планы Евросоюза вряд ли могут быть в полной мере реализованы. Наиболее влиятельными акторами в Центральной Азии по-прежнему остаются Россия, Китай и США. При этом у каждой из стран выработаны определённые форматы взаимодействия. Так, Россия вовлекла страны региона в ОДКБ, ШОС и ЕАЭС, а Китай предложил включение в проект «Один пояс — один путь». С США действует формат диалога «5+1» (Штаты и пять центральноазиатских стран). Европа же не только не включена ни в один совместный формат, но и не может предоставить странам региона соразмерный с Китаем или Россией объём инвестиций.
Вторая стратегия отличается от первой большим прагматизмом. Очевидно, европейцы сделали вывод из неудачи продвижения интересов Объединённой Европы в Центральной Азии за последнюю четверть века и пытаются смягчить новый вариант. Он уже нацелен не на продвижение абстрактно понимаемых демократических ценностей, а на активизацию экономического партнёрства, сотрудничество в социальной сфере, партнёрство в строительстве новых институтов, в первую очередь — по линии гражданского общества и т.д.
При этом новая стратегия вызвала вопрос: какие ресурсы собирается выделять Брюссель на её реализацию? Кардинального улучшения финансирования не предполагается. Конечно, Евросоюз слишком долго был в регионе младшим партнёром Штатов, который вёл большую политику, а Евросоюз ему подыгрывал и по мере возможности пытался отстоять и свои собственные интересы. Получалось не очень. Если сейчас, согласно новой стратегии, ЕС попытается превратиться в более состоятельный центр внешнеполитической силы в Центральной Азии, то — вперёд. Но всё упирается в ресурсное обеспечение, политическое влияние, географическую отдалённость экономических связей в сравнении с другими центрами силы, играющими в «главной лиге» в Центральной Азии: России, Китая и США. Евросоюз же сейчас во «второй лиге», и принятие стратегии вряд ли что-то кардинально изменит. Кстати, ЕС — единственный мировой центр силы, который имеет написанную и принятую стратегию в Центральной Азии. Однако же мы видим, что наличие бумаги не гарантирует её реализации и получения каких-то геополитических и экономических бонусов.
