В Кремле проанализировали информацию, появившуюся в прессе, о закрытии в стране за минувший год порядка 700 тыс. предприятий малого и среднего бизнеса. В появившемся кратком комментарии пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова проскользнула оценка, что «эти данные не совпадают с нашими». В чём причина образующейся двойной картины по числу российских бизнесменов, насколько допустима статистическая погрешность, куда движется российская экономика — в материале News.ru.
Трудно однозначно применять содержание подобных разночтений к крылатой фразе Марка Твена, который в публикации в журнале «Североамериканское обозрение» 5 июля 1907 года приписал его тогдашнему премьер-министру Великобритании Бенджамину Дизраэли: «Цифры обманчивы, особенно когда я сам ими занимаюсь. Существует три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика». Впоследствии это изречение гуляло по западной прессе практически всё столетие и применялось прежде всего тогда, когда речь заходила о финансах и их отражении в статистических отчётах.
Но, если серьёзно, в любом случае, даже если отбросить какие-либо подозрения во лжи, то механика, при помощи которой российская экономика отражается в статотчётах (причём самых что ни на есть официальных, государственных), близка, пожалуй, во многом к той, что когда-то описывал Марк Твен.
Примечательно, что Кремль пользуется, как подчеркнул Дмитрий Песков, разными источниками, но в конечном счёте подведомственное ему же ключевое экономическое министерство, возглавляемое Максимом Орешкиным, иногда даёт оценки несколько иные, чем транслируются из Кремля. На сей раз, поясняя, почему данные СМИ «абсолютно не совпадают с нашими», Песков раскрыл карты — более оптимистичные сведения были почерпнуты им от Корпорации по малому и среднему бизнесу, возглавляемой Александром Браверманом, а также из налоговой службы. Эти данные Песков охарактеризовал как «более благоприятные».
Есть целый ряд налогоплательщиков, — раскрывает механизм подсчётов пресс-секретарь президента, — которые сначала платили налоги по «упрощёнке». Но затем они прошли «потолок оборота» и из малого бизнеса переместились в разряд среднего.
В общем, рабочая ситуация — разнонаправленные процессы, характерные не только для статистики и, в частности, для составления реестров бизнеса.
Где-то количество сокращается, а где-то — увеличивается, — уточнил Песков.
Но в знаменателе данные СМИ не подтверждаются тем, что получил Кремль.
При этом ньюсмейкер не отрицал, что многим компаниям, не относящимся к бизнесу крупному, в текущем году пришлось действительно самоликвидироваться — как можно догадаться, отнюдь не по собственной воле, а из-за изменения требований к их работе. В любом случае, в Кремле изучают статистику активности субъектов малого и среднего бизнеса, видя, несмотря ни на что, «позитивную динамику» по малому и среднему бизнесу.
Напомним, 25 октября Минэкономразвития опубликовало данные, что 668 тыс. юридических лиц были вынуждены закрыться за последний год (так что цифра вполне достоверная, Песков подвергал сомнению цифру от этого же источника в 700 тыс. предприятий). Среди негативных факторов на поверхности, что называется, — повышение НДС, завершение срока пониженных тарифов страховых взносов для плательщиков некоторых налогов и активное внедрение контрольно-кассовых аппаратов.
Больше всего банкротств, как ни парадоксально, отмечается в развитых регионах — Москве и Московской области, Санкт-Петербурге, Татарстане и Краснодарском крае.
В том же ведомстве прогнозируют, что малым фирмам, скорее всего, придётся вовсе сворачивать свой бизнес в наступающем году или через год, если не будет сформирована альтернатива Единому налогу на вменённый доход. Как уже писал News.ru, его планируют отменить с 2021 года. Вдобавок к этим сложностям его ставку намереваются поднять незадолго до отмены. Это повышение Минэкономразвития рассчитывает сделать в пределах 5% с 2020 года, Госдума — в объёме 3,8%.
Типичные жалобы предпринимателей «низового звена» — ещё 4-5 лет назад ценник у них «весил» в 2–2,5 раза меньше. Идти сейчас на увеличение розничных цен им невыгодно в связи с продолжающимся падением потребительского спроса.
Сам же официальный фон для происходящих процессов с малым и средним бизнесом вполне благоприятный. Как известно, в России запущен отдельный нацпроект по развитию малого и среднего предпринимательства, рассчитанный таким образом, что к 2025 году количество занятых в данной категории деловой активности увеличится с 15 млн человек (данные III квартала 2019 года) до 25 млн.
В этой связи цифра резкого оттока людей из бизнеса экспертами Минэкономразвития комментируется в том плане, что реализация проекта началась только в текущем году и потому объективно оценить её ход можно будет только к концу 2020 года.
Старший научный сотрудник лаборатории институциональных проблем Института переходного периода имени Гайдара, кандидат экономических наук Сергей Жаворонков не видит ничего удивительного в «разночтениях» по данным о количестве малых и средних предпринимателей — между теми, которые фигурируют в открытых источниках и прессе, и теми, которые ложатся на стол кремлёвских чиновников. Во-первых, как полагает экономист, сведения российской таможенной службы отличаются от таможенной статистики других стран: по российским данным, одно количество товара вывозится из страны, а по их данным, к ним завозится другое количество товара.
Также не всегда коррелируют друг с другом статистические выкладки Федеральной налоговой службы и Росстата, потому что ФНС ориентируется в своих подсчётах на отчётность предприятий, а Росстат использует методы, кроме той же отчётности, оценок, расчётов и пересчётов и умозаключений.
Что касается численности предприятий малого и среднего бизнеса, то здесь тоже существует несколько данных. Есть, как известно, единый реестр субъектов малого и среднего предпринимательства, и по его же данным, в РФ за три летних месяца 2019 года количество предприятий малого и среднего бизнеса снизилось более чем на 400 тыс. единиц, а количество их работников — более чем на 500 тыс. человек, указывает эксперт.
Реестр ведёт, соответственно, ФНС, и если мы возьмём ситуацию за год в её подсчётах, — указывает эксперт, — то картина, я вас уверяю, будет ещё показательней. Минфин, конечно же, будет всегда возражать в ответ на эти данные, поскольку речь идёт о ликвидации фирм-однодневок — фирм, которые, по сути, не ведут никакой хозяйственной деятельности, существуя только на бумаге.
Происходит это потому, что их владельцам надоело каждый раз сдавать отчётность и поэтому они их официально закрывают. И именно в это время выручка малого и среднего бизнеса вырастает примерно на 25%.
Как отметил собеседник News.ru, в общественном мнении была наглядна ещё одна плоскость реестра. Трёхлетней давности история с необоснованным засекречиванием в реестре ЕГРЮЛ бизнеса родственников генпрокурора Юрия Чайки, когда имена Артёма и Игоря Чаек были непонятно зачем зашифрованы как «ЛСДУ3» и «ЙФЯУ9». Это, понятно, рассказ явно не про малый бизнес.
Но это также иллюстрация своего рода подвижности, «лабильности» реестровых данных — свойств, которым, замечу, не может быть места в цивилизованных экономиках. Как, например, и тот случай, когда в качестве владельцев собственности Сергея Чемезова указывалось: «Российская Федерация».
Доля малого и среднего бизнеса в общем объёме экономики, на взгляд экономиста, на самом деле сокращается. Если даже речь идёт о ликвидации неработающих фирм, которые де-факто не ведут хозяйственной деятельности, то это прямое отношение имеет и к фирмам работающим. Это — стадии одного процесса: у тебя была фирма, она работала, потом она работать перестала, в силу неблагоприятных социально-экономических условий. Но ты её пока не закрываешь, так как ждёшь и надеешься на то, что сейчас ты как-нибудь перекантуешься и возобновишь работу — без необходимости заново проходить волокитную процедуру с регистрацией ИП или ООО.
Или — другая схема, но из того же арсенала малых и средних предпринимателей: бизнесмен, который окончательно убедился, что из «пепла феникса не возродишь», закрывает фирму. Тем более чтобы не сдавать все эти горы отчётности и не платить штрафы, — заключил эксперт.
