Казахстан — самая крупная по территории и по объёму природных богатств республика из бывших республик СССР после России. В известном смысле его стратегическое значение даже превышает значение Украины. Но все 30 постсоветских лет Казахстан редко попадал в новости с какими-либо своими проблемами. Президенту Нурсултану Назарбаеву удалось построить эффективный авторитарный режим и при этом считаться вполне приемлемым для Запада политиком.
Протесты в Жанаозене ровно 10 лет назад, в декабре 2011 года, когда погибло 16 человек, выглядели исключением. Однако нынешние, вспыхнувшие 2 января выступления могут изменить привычные представления о Казахстане.
За несколько дней волнения уже охватили Жанаозен — город нефтяников на Мангышлаке, Актау — крупнейший нефтяной порт на Каспии, организационный центр нефтедобычи на полуострове и столицу области, куда и входит Жанаозен, а также Атырау — соседний областной центр и также важнейший центр добычи нефти. Имеются сообщения о протестах в Уральске, Актобе, Кокчетаве и бывшей столице — Алма-Ате.
Причина — резкое повышение цен на газовое топливо после Нового года. Цена подскочила почти в два раза, до 120 тенге (около 20 рублей) за литр. Протестующие вели себя до последнего момента сравнительно мирно, обходясь без штурмов администраций и кровавых схваток с полицией.
За два дня они достигли многого. Сразу откликнулся президент Касым-Жомарт Токаев, пообещав «найти взаимоприемлемое решение» и призвав демонстрантов «проявить ответственность и готовность к диалогу». Если 3 января министр энергетики сообщил, что возможностей вернуть прежние цены нет, а владельцы заправок пообещали понизить ее только до 85–90 тенге, то 4 января власти объявили о решении снизить цену за сжиженный газ до 50 тенге для жителей Мангистауской области (Мангышлак).
Основные волнения происходят на западе Казахстана — в Жанаозене, Актау, Атырау. Это основной район добычи нефти в стране. В последние годы в нём происходили значительные изменения. Добыча чёрного золота притянула сюда десятки и десятки тысяч рабочих. Практически все — этнические казахи. Население Актау и Атырау, прежде в основном, русских городов — соответственно Шевченко и Гурьева, — резко выросло по сравнению с советскими временами. И это с учётом массового отъезда русскоязычных. Теперь это бастионы казахской этничности. Как показывают кадры с мест волнений, разговоры и выступления ведутся по-казахски.
Протестующие в массе своей не пресловутый средний класс, опора «цветных революций», требующий либеральных послаблений и участия во власти. Это скорее низы, люди физического труда, хотя и неплохо зарабатывающие. Они плохо организованы, их протест стихиен, а требования сугубо экономические, если не считать неопределённых пожеланий о выборности акимов (мэров).
В Казахстане нет авторитетной оппозиции. Разумеется, узнав о начале волнений, некоторые оппозиционеры поспешили перехватить протестную повестку, в Алма-Ате лидер одной из карликовых партий попытался устроить шествие, но полиция быстро пресекла эту попытку.
Поэтому, думается, говорить о возможности «цветной революции» в Казахстане не приходится. Нет раскола в правящем классе — главного условия успешного переворота. Нет организаторов у протестов, которые на данный момент начались спонтанно. Административные рычаги сильны: вечером 4 декабря в Казахстане начались перебои в работе мобильного Интернета, отключились популярные мессенджеры и бунтовщики лишились способов коммуникации.
Однако надо иметь в виду ряд факторов, которые могут повлиять негативно на политическую стабильность в Казахстане в перспективе.
Во-первых, страна очень большая. От Актау до столицы по трассе — 3340 км. То есть реагировать оперативно и чётко весьма затруднительно. Запад Казахстана имеет свои традиции, начиная с Младшего Жуза, и склонен к своего рода нефтяному «сепаратизму», как многие подобные добывающие регионы, считающие, что они кормят страну, а самим им остаётся недостаточно.
Во-вторых, заметим, что момент начала волнений совпал с новогодними праздниками. В этом время большое количество рабочих шатается без дела, а такой контингент может быть легко вовлечён в «движуху». Вероятно, это сразу и дало эффект массовости протестов и соответствующую картинку в СМИ.
В-третьих, весь предыдущий год в Казахстане вспыхивали скандалы по части этнической нетерпимости. То проводились языковые патрули с целью проверки на знание казахского языка и запугивания русскоязычных, то отмечали события декабря 1986 года в Алма-Ате (первые перестроечные протесты) на уровне даже детских садов, тоже с определённым антироссийским подтекстом. Это означает, что к экономическим требованиям легко могут прицепиться и политические: снижение зависимости от России, отказ ориентироваться на неё.
В-четвертых, уступка по ценам на газ в одной области автоматически влечёт требования понизить их и для других областей. Вообще, саму уступку при желании можно трактовать как зримое свидетельство слабости власти, возможности «продавить» её.
В-пятых, после ухода Нурсултана Назарбаева на почётную пенсионную должность, верховная власть в стране не то чтобы ослабла, но в ней создалась ситуация двух центров, и непонятно, кто принимает решения. В момент, когда необходимо сплочение, может оказаться, что его в верхах и не наблюдается.
Нынешние волнения — серьёзный экзамен на самостоятельность для президента Казахстана, который правит уже почти три года. Сможет ли он показать себя решительным, но гибким лидером? Если волнения быстро не затихнут, то Назарбаев может и разочароваться в выбранном преемнике. Но если Токаеву удастся быстро справиться с трудностями, то, напротив, он может ликвидировать «двоевластие» за ненадобностью.
Не стоит забывать и о российском факторе. В Москве внимательно должны следить за ситуацией в Казахстане, уроки Украины слишком свежи в памяти и болезненны, как, впрочем, и Белоруссии. Любая внутриполитическая нестабильность в соседнем государстве, с которым у России самая протяжённая граница из всех соседей и на территории которого находится Байконур, может серьёзно отразиться на интересах Москвы. РФ не намерена выпускать Казахстан из своей сферы влияния, а потенциальная смена власти в нём грозит именно этим, переориентацией на других партнёров. Одновременно ослабление власти в Казахстане, наличие вызовов ей, делает правительство более зависимым от поддержки Кремля, ибо кто еще придёт на помощь? Не Пекин же с Ташкентом, и уж тем более, не Вашингтон.
Поэтому события, разворачивающиеся на западе Казахстана, имеют важное значение для будущего страны. Ближайшие дни покажут, удастся ли пресечь волнения в зародыше или же это начало долгоиграющего тренда.
